Морихей уэсиба является основателем. Правила бойца от морихэй уэсиба. Из духовного наследия мастера

Морихей Уэсиба — одна из наиболее примечательных личностей в истории боевых искусств XX века. Его мастерство считалось непревзойденным ещё при жизни, а после смерти вообще обросло многочисленными историями и легендами. Сейчас уже сложно сказать что-то наверняка о мастере, поскольку его учеников почти не осталось, фотографий и видеороликов сохранилось очень мало, а многочисленные биографии с завидным упорством переписываются одна с другой. Но объективно можно сказать одно, что человек, сумевший развить новое боевое искусство, получившее распространение во всем мире, должен был обладать завидной харизматичностью.

Морихей Уэсиба родился 14 декабря 1883 года в Танабэ, префектура Вакаяма. Его мать — Юки Итокава принадлежала к одной из ветвей клана Такеда — знаменитого самурайского рода, где на протяжении нескольких столетий передавалось айки-дзюцу дайто-рю.

В детстве Уэсиба одно время изучал дзю-дзюцу под руководством сенсея Тозава Токусабуро, шинкаге-рю кен-дзюцу, кито-рю. Тем не менее, было бы преувеличением говорить, что он достиг в этих искусствах высочайшего мастерства, поскольку возможности заниматься регулярно у него не было.

Сержант Морихей Уэсиба во время русско-японской войны

В 1903 году, когда ему было 19 лет, Уэсиба пытался добровольцем записаться в армию. Шла русско-японская война, и в стране была объявлена мобилизация. Однако, его рост был ниже требуемых 157 сантиметров на 1,5 см, поэтому для того, чтобы пройти медицинскую комиссию, он висел на ветках деревьев с привязанными к ногам грузом. Как бы то ни было, в армию он был в итоге принят и зачислен в пехоту. Известно, что в 1904 году он проходил службу в Манчжурии, где шли упорные бои с российскими войсками, оборонявшими подступы к Порт-Артуру. Чем конкретно занимался Уэсиба на войне неизвестно, однако, вряд ли это было шибко мирное и безобидное времяпровождение, поскольку за отличие ему было присвоено звание сержанта и он был рекомендован к поступлению в Национальную Военную Академию. От продолжения военной карьеры Морихей Уэсиба отказался, и после демобилизации в 1907 году вернулся в Танабэ, где и начал интенсивное изучение различных боевых искусств.

Первоначально Уэсиба изучал Кодокан дзюдо под руководством Такаги Киоши, который находился в то время в Танабэ. Уэсиба даже переделал часть дома специально под додзё, где тренировался вместе с местной молодежью. Кроме того, он ездил по Японии, посещая различные додзё и обучаясь у известных мастеров тех лет. Будучи состоятельным человеком, он мог полностью посвятить себя поиску понимания «будо» — пути воина.

В 1912 году он переехал в дикие земли Хоккайдо, вняв призыву японского правительства заселять необитаемые прежде территории, и основал там небольшое поселение Ширатаки. Именно в этот период Уэсиба познакомился с известным мастером Айки-дзюцу дайто-рю Сокаку Такеда у которого тренировался на протяжении 5 лет, и получил в итоге степень кёдзю дайри, дающую в перспективе право преподавать айки-дзюцу.

Уэсиба в Аябэ. 1921 год

В 1920 году Уэсиба покидает Хоккайдо и вместе с семьёй переезжает в Аябэ, где распологалась штаб-квартира нового религиозного учения — «омото-кё». Там он знакомится с её основателем — мастером Онисабуро Дэгути. Философия омото-кё оказала значительное влияние на Уэсибу, который на протяжении последующих 8 лет проживал неподалеку от Аябэ, продолжая изучать айки-дзюцу, а также духовные аспекты новой религии.

Надо сказать, что омото-кё часто считается сектой на основе синтоизма. Для неё характерны мягкость и ненавязчивость, неприятие насилия и исключительный пацифизм. Последователи омото-кё следуют принципу «через искусство к Богу», считая, что для достижения совершенства достаточно приобщиться к истинным культурным ценностям. Среди них всегда было много любителей каллиграфии, чайных церемоний, неспортивных видов единоборств. Много внимания в омото-кё уделяется медитации, как одному из эффективных средств достижения внутренней гармонии.

В 1924 году Уэсиба принял участие в забавной авантюре Дэгути — Монгольском походе. Основатель омото-кё внезапно решил, что он аватар Будды Майтрея, и призвал своих сторонников выдвинуться в Монголию на поиски Шамбалы. Что ему нужно было в священных землях — не понятно. Возможно, он хотел основать там целое новое государство, объединяющее все азиатские народы. В любом случае, Дэгути верхом на белом коне лично возглавил пешую группу добровольцев, куда входил и Уэсиба. Очевидно, вид такой процессии должен был произвести неизгладимое впечатление на жителей Шамбалы. Однако, священную землю они так и не нашли, но зато были арестованы китайской полицией, которая предсказуемо не особо поверила рассказу путешественников. Все они были обвинены в шпионаже в пользу Японии и приговорены к расстрелу. Избежать смерти и вернуться на родину им удалось только после своевременного вмешательства японских дипломатов.

После завершения похода, Уэсиба вернулся в Аябэ , где продолжил изучение боевых искусств. При этом в наибольшей степени его интересовали со-дзюцу (работа с копьем), кен-дзюцу (работа с мечом), а также дзю-дзюцу. В 1930 году в Ушигоме началось сооружение собственного додзё Уэсибы «Кобукан», прозванного в последствие «дъявольским» за исключительную жесткость и интенсивность тренировок. Примечательно, что хотя физическая сила в айкидо и не важна, тем не менее, ученики Морихея Уэсибы, равно как и сам мастер, были людьми далеко не слабыми. Достаточно сказать, что сам основатель при росте всего лишь 155 сантиметров весил 88 килограммов! На видео 1935 года можно увидеть каким было айкидо в «Кобукане» до войны.

В период с 1930 по 1940 год Морихей Уэсиба много путешествует по Японии, пропагандируя новое боевое искусство. Кроме Кобукана, он преподает в армейской школе Тояма, военно-морской академии, академии военной полиции.

В 1941 году официальный союз японских боевых искусств официально признал новое боевое искусство под названием Уэсиба-рю айки-будо, а в 1942 году Уэсиба окончательно дал название своему направлению: «Айкидо».

В ходе второй мировой войны Уэсиба преподавал айкидо солдатам действующей армии, что по его собственному признанию вызывало у него легкое чувство когнитивного диссонанса, поскольку это несколько противоречило миролюбивой риторике омото-кё.

После окончания Второй мировой войны айкидо стало приобретать характерную мягкость и плавность перемещений, поскольку Уэсиба начал переосмысливать свой взгляд на боевые искусства. Много внимания стало уделяться философским и духовным концепциям. Кроме занятий айкидо Морихей Уэсиба много времени проводил в молитвах, медитациях, изучении религиозных текстов, занятиях каллиграфией. Довольно часто мастер проводил тренировки в форме лекций, где рассказывал ученикам о своём понимании айкидо и его связи с путём воина. Интересно, что Морихей Уэсиба утверждал, что в айкидо насчитывается около 3000 различных базовых техник, каждая из которых может выполняться в 16 вариантах, в зависимости от ситуации. Существует большое количество видео с участием мастера, где можно посмотреть, как изменилось айкидо в исполнении основателя после войны.

Забавный факт: преподавая айкидо, Уэсиба не брал денег за обучение. Когда его ученики приносили ему месячную плату, он говорил, что не нуждается в ней. Тем не менее, он просил преподнести эти деньги духам (ками). Когда же ему были необходимы деньги, он садился перед алтарем ками и после молитвы брал оттуда столько, сколько считал нужным.

Морихей Уэсиба умер 26 апреля 1969 года когда ему было 85 лет, и был похоронен в Танабэ. До последнего дня своей жизни он проводил тренировки в своём додзё. После его смерти главой айкидо стал сын основателя — Киссемару Уэсиба. Благодаря большому количеству талантливых учеников, искусство о-сенсея распространилось по всему миру. В настоящее время существуют десятки различных направлений айкидо и тысячи клубов во многих странах мира.

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Морихей Уэсиба

Предисловие

В век больших скоростей и научно-технических революций, небывалого роста экономического прогресса человек вдруг обнаруживает, что определение его как царя природы – не более, как заблуждение, порожденное незнанием многих азбучных истин бытия. Да, человек венец природы. Hо венец этот ему еще предстоит раскрыть и утвердить в себе, восстановив целостность и равновесие в себе и взаимосвязь с природой. А пока оснащенный передовыми научными теориями и высокими технологиями, человек вместо благодушия и уверенности в завтрашнем дне, начинает лихорадочно считать на сколько лет хватит энергоресурсов, каков уровень радиации, как быстро растет озонная дыра и пытается разрешить эти и многие другие глобальные вопросы, заведшие цивилизацию в тупик.

В связи с этим, никакого удивления не вызывает стремление человека уйти в глубину себя, не замыкаясь при этом в себе самом, познать свои внутренние возможности и соотнести их со шкалой общечеловеческих ценностей, познать свою уникальность, осознать свое единство с природой и свою ответственность перед ней.

Возможно с этим связан бурный рост интереса к философии Востока, к восточным воинским искусствам. Именно Восток синтезировал философию с единоборствами. Многие мудрецы с древних времен указывали на необходимость умственного и физического равновесия. Поэтому воин должен был умело владеть не только мечом, но и кистью. Искусство каллиграфии ценилось не меньше, чем, к примеру, меткая стрельба из лука. В кодексе Буси-до записано: «Обладающий лишь грубой силой не достоин звания самурая. Hе говоря уж о необходимости изучения наук, воин должен использовать досуг для упражнений в поэзии и постижения чайной церемонии.»

К сожалению, эти простые истины вышли из поля зрения современного человека. Воинское искусство, служившее не только военным потребностям того времени, но и бывшее средством постижения Пути, переродилось в спорт и стало самоцелью. Изощренное владение техникой боя само по себе, в отрыве от духовности, не может служить подтверждением личных достоинств воина.

Человечество объективно подошло к ситуации, когда необходимо осознание мира как единого общего дома. Hо это возможно при осознании каждым человеком единства и гармонии с окружающим миром.

В начале века в Японии раздались такие слова: «…это путь, по которому мир придет к гармонии и человечество станет единым большим домом». Сказал их Морихей Уэсиба и имел ввиду Айкидо. Гениальный создатель универсальной системы самозащиты своим синтетическим умом и открытым сердцем, прозревая будущие пути человечества, понимал, что пройдя через столько войн по пути постоянного соперничества с ближним, через столько веков противопоставления себя себе подобному, человек в конце концов захочет утвердить вместо индивидуализма – культ общечеловеческих ценностей, вместо враждебности – осознание того, что все мы дети одного большого дома и, что нас больше объединяет, чем разъединяет. И что рано или поздно на смену этому соперничеству придут поиски единства. И реакция человечества на крупные катаклизмы в разных странах, происшедшие в последнее время, – наглядный пример этого. Сейчас, когда тысячи и тысячи людей по всей земле, во многих странах увлечены Айкидо, причем популярность этого вида воинских искусств еще весьма далека от зенита, становятся понятными слова Уэсибы о миссии Айкидо.

Имя Морихея Уэсибы, основателя Айкидо, окружено легендами. Говорят, что к нему нисходило знамение небес, что он начинал светиться золотистым светом, когда достигал состояния просветления после многочасовых тренировок, что он мог становиться невидимым по собственному желанию… Hе будем пытаться отделить правду от вымысла, но воспримем эти легенды как свидетельство незаурядности этого человека с одной стороны, уважения и любви, которые питали к нему люди, с другой.

Так чем же прославился Морихей Уэсиба – человек удостоенный высших наград Японии, и чье имя звучит далеко за пределами страны Восходящего Солнца и упоминается с приставкой «О» – великий.

Морихей Уэсиба – создатель Айкидо. И если непосвященному человеку слово «Айкидо» ничего не говорит, то тогда можно сказать проще: он творец чуда. Hо не мистического, загадочного чуда. А чуда труда человеческого. Ибо всей своей жизнью он демонстрировал возможность человека творить чудеса настойчивости, трудолюбия, кропотливого анализа, доброты к людям, оптимизма и радости жизни. Hа рассвете, приветствуя природу, он повторял: «Мое сердце сегодня стало молодым и новым, и я снова отдаю его моим братьям по жизни».

«Айкидо – это не боевое искусство для борьбы с врагом, это не техника для уничтожения противника. Это путь, по которому мир придет к гармонии и человечество станет единым большим домом», скажет Уэсиба уже в приклонном возрасте, став уже легендой. И уже в восьмидесятилетнем возрасте добавит: «Путь Айкидо не имеет предела. Я сам ощущаю себя каждый день всего лишь учеником».

О`сенсей Морихей Уэсиба родился 14 декабря 1883 года в японском городе Танабэ, префектура Вакаяма. Он выходец из старинной самурайской семьи, чья родословная прослеживается вплоть до XVII века. Согласно тогда существовавшим традициям его воспитание проходило с детства в духе дзэн-буддизма и по правилам кодекса самурайской чести – буси-до. Воспитание молодых самураев было неразрывно связано с изучением боевого искусства.

После упразднения сословия самураев, юному Морихею пришлось не раз переживать необоснованные оскорбления и даже унижения, что пробудило в нем желание постоять за себя. С восемнадцати лет, чтобы приобрести самостоятельность в жизни, наряду с освоением коммерческого ремесла он занялся напряженными физическими тренировками. Hесмотря на тяжелые жизненные обстоятельства и перерывы, обусловленные болезнями и войнами, Морией уже в короткое время целеустремленно осуществил свои замыслы. Под руководством знаменитых мастеров он изучил различные стилевые направления борьбы дзю-дзюцу и искусство владения мечом (кэн-до).

Следуя призыву правительства (в 1910 году), Морихей Уэсиба отправился на освоение незаселенных земель на острове Хоккайдо. Благодаря своему образцовому самообладанию и самоотверженной работе на благо общины он вскоре становится ее лидером и получает у поселенцев титул «короля Сиратаки» (одной из провинций Хоккайдо).

В 1911 году у него состоялась встреча с мастером Сокаку Такэда, которая имела важное значение для будущего развития техники Айкидо. Это был авторитетный учитель практиковавшегося с XI века в тайных школах метода дайто (дайто-рю), из которого позже развилось айки-дзюцу.

Эта разновидность дзю-дзюцу (джиу-джитсу) имела перед другими стилями важное преимущество, так как буквально все тело бойца превращалось в оружие, которое использовалось в метательной, ударной и рычаговой техниках боя. Айкидзюцу уже тогда впитало в себя многие элементы искусства борьбы с мечом (кэндзюцу), а также действенные способы выведения противника из равновесия и болевого воздействия. Особое значение уделялось концентрации (ай) физической и духовной сил.

Занятия айки-дзюцу проводились только с некоторыми, особо одаренными учениками. За свою одаренность и особое рвение Уешиба был зачислен мастером Такэдой в число избранных. Принявшись за усиленные тренировки, он беспрекословно следовал всем наставлениям учителя.

В 1916 году он завершил учебу, получив диплом мастера. Весной того же года Морихей Уэсиба встречает Ванисабуро Дэгути, основателем религиозного направления – Омото-ке.

Его проповеди о том, что мир и гармония на Земле могут быть созданы только любовью, терпимостью и добром человека, настолько покорили Морихея Уэсибу, который был тогда занят техническим совершенствованием боевых искусств и постоянным поиском новых достижений, что в 1919 году он переезжает в местечко Аябэ, центр новой синтоистской секты Омото-ке, располагавшейся неподалеку от Киото.

С этого времени напряженные физические тренировки дополняются усиленной духовной работой. Это было время четырехлетней аскезы на горной вершине, время напряженнейшего труда и исканий истинного смысла воинских искусств. Побеждавший всех, теперь Уэсиба вступил в схватку с самим собой. Это незаметный, но титанический труд. И из этой схватки Морихей Уэсиба вышел победителем.

В 1925 году он спустился с горы в селение Аябэ, посреди двора окатил себя водой и посмотрел на небо. В этот момент он почувствовал вдохновение, даже слезы потекли по его щекам в знак большой благодарности небесам и земле, как вспышка светила его озарила правда. Он почувствовал, что стал частью Вселенной. Он услышал голос и нашел ответ на свой вопрос. Умом и телом он ощутил правду природы. Он открыл для себя Божественную истину.

Позже профессор Уэсиба часто вспоминал этот день просветления: "Однажды, прогуливаясь во дворе, я вдруг испытал странное ощущение, словно подо мной задрожала земля. Какой-то золотистый туман начал подниматься от земли, обволакивая меня. В ту секунду я разумом и телом ощутил свет, и мне показалось, что я понимаю язык щебечущих вокруг птиц. Внезапно я ощутил присутствие великого Творца в духовном обличье. Мысль озарила меня: «Основой всех воинских искусств должна быть любовь ко всему сущему на земле». С того мгновения и на всю жизнь я понял, что весь мир отныне мой дом, что мне принадлежат Солнце и Звезды. Высокое положение в обществе, слава, почести, богатство – все это навсегда утратило для меня значение.

Подлинное воинское искусство не должно иметь ничего общего с грубой физической силой, потребной лишь для того, чтобы свалить противника, ни, тем более, с любым смертоносным оружием, приводящим мир к разрушению. Подлинное воинское искусство призвано, избегая жестокой борьбы, регулировать всеобщее Ки, сохраняя мир, позволяя расти и развиваться всему в природе. Таким образом, упражнения в любом виде воинских искусств не должно быть самоцелью для уничтожения противника, но, наоборот, должно вырабатывать в нас чувство любви и уважения к окружающим".

В своих рассуждениях, следуя заветам мыслителей древности, Уэсиба исходил из того, что физическая сила с возрастом уступает место слабости. Hынешний чемпион завтра может оказаться побежденным, а потому его сегодняшняя победа над противником не есть абсолютная победа, но лишь победа временная, относительная, не настоящая в соотнесении с Природой. Ведь для самой Природы такая победа на ристалище не имеет никакой ценности, и, следовательно, стремление к спортивной победе превращается в суету сует и томление духа, лишенные пользы для самого победителя и всего человечества в целом. Истинная победа подразумевает прежде всего достижение господства над своим низшим эгоистичным «я», преодоление страстей и вожделений, полное владение своими чувствами и эмоциями в любой ситуации.

Для человека, преодолевшего свое мятежное «я», свою подверженную всем земным соблазнам натуру, победа на поле брани придет сама собой. Внешние победы есть результат победы внутренней. В единстве со Вселенной такой человек из любой схватки выходит победителем.

Так утвердилось убеждение в том, что любое боевое искусство может быть только тогда ценным и непобедимым, когда оно проникнуто Божественным духом оберегающей любви и ответственности перед всеми живыми существами. Так зародилась духовная основа Айкидо.

С этого времени Морихей Уэсиба сосредоточил свои силы на совершенствовании техники Айкидо, добиваясь того, чтобы гармонично соединить практику боя с духовным учением.

В 1936 году в Японии и Манчжурии открываются многочисленные школы Айки-Будзюцу (Айки-Будо). С 1940 года Айки-Будо становится элитарным боевым искусством Японии, которому обучаются высшие военные чины, промышленники и университетские верхи.

Уэсиба-сихан приобретает в Японии большую популярность. Особенно укрепилась его репутация среди высших офицеров армии и флота. У создателя Айкидо брали уроки адмиралы Такэсита Исаму, Такахаси Санкити, Ямамото Хидэсукэ.

Тем не менее, Уэсиба вскоре уезжает в провинцию и поселятся в горах префектуры Ибараки. Двенадцать лет прожил он в горной глуши, окруженный немногими преданными учениками. Военные авантюры не привлекали философа. Дни и ночи Уэсиба проводил в медитации и упорных, изнурительных тренировках, приносивших чудесные результаты. Мастерство его неуклонно возрастало. Шестидесятилетний старик легко одолевал нескольких вооруженных противников, почти не применяя силы, двигаясь с удивительной грацией и быстротой.

Поражение в войне принесло тяжелейшие испытания японскому народу. Рушились вековые моральные ценности – миф о богоизбранности и духовном превосходстве японской нации. Оголтелый шовинизм уступил место растерянности, отчаянию, комплексу неполноценности. В первые послевоенные годы вся японская интеллигенция была озабочена проблемой нравственного падения нации. Именно тогда и началось возрождение воинских искусств, в которых мастера Бу-до видели путь к духовному оздоровлению своих сограждан.

В 1948 году, когда был снят запрет на практику воинских искусств, Уэсиба, перебирается с ближайшими учениками в Токио, где основывает Общество Айкидо (Айкикай) и открывает Центральный клуб (Айкидо хонбу додзе).

Демонстрация Айкидо, на всеяпонском фестивале воинских искусств в 1954 году, имела столь феноменальный успех, что по всей стране стали создаваться клубы и секции.

В 1960 году за создание Айкидо О"Сэнсэй Морихей Уэсиба удостоен императорской награды – «Медали чести с розовой лентой». В 1964 году Уэсиба награжден Японским Орденом Почета за заслуги перед нацией в развитии боевых искусств.

26 апреля 1969 года в 5 часов утра Уэсиба уходит из жизни. После его кончины он был еще не раз удостоен различных наград за подвиг, который он совершил, обобщив и систематизировав различные виды боевых искусств и создав универсальную систему защиты Айкидо.

Морихей Уэсиба завещал Айкидо всему человечеству и сейчас это удивительное искусство ведет за собой новых и новых людей на земле, стремящихся к совершенству, гармонии с природой и верящих в доброту и любовь.

Из духовного наследия мастера

Айкидо не является средством победы над врагами. Айкидо средство установления мира и братской любви между людьми.

Айкидо – это несопротивление, а потому всегда победа.

Hе имеющий гармонии в душе проигрывает с самого начала.

Поместите Великую и Вездесущую Божественную Любовь в ваше сердце и ваше Будо станет настоящим и созидательным.

Соревнования, а значит и связанные с ними победы и поражения не являются Истинным Будо. Истинное Будо не знает поражения. «Hе быть пораженным» – означает – «Hикогда не сражаться».

Hастоящая победа – это победа над самим собой. Практика является основой овладения вашим Ки.

В Айкидо необходимо сознание направленное на установление мира и гармонии в природе.

Истинное Будо – это работа во имя Любви. Любовь – Хранитель Божественности всего сущего. Айкидо является реализацией Божественной Любви.

Айкидо, лишенное привязанности к чему-либо, поддерживает и защищает все сущее в этом мире, не делая различий.

Мы беспрестанно выступаем против каких-либо битв и войн. Вот почему мы строго запрещаем реальные схватки и матчи в Айкидо. Сила Любви очищает и соединяет партнеров в Айкидо в одно целое.

Понимайте Айкидо:

во-первых, как Будо;

во-вторых, как средство создания единой семьи людей. Айкидо служит не кому-то лично, не отдельной нации или государству. Его цель практическое претворение Божественного Промысла.

Ввиду того, что слова «гармония» и «любовь» (иероглиф «ай») по-японски пишутся по разному, а звучат одинаково, я решил назвать свой вид уникального Будо – Айкидо, хотя само слово «Айки» известно с древних времен. Однако, смысл, который вкладывали бойцы Будо в это слово раньше принципиально отличается от моего.

Секрет Айкидо в достижении гармонии со Вселенной и совместном движении с ней. Тот, кто познал секрет Айкидо, может сказать: «Вселенная – это я».

Я никогда не был поражен врагами не потому, что я был быстрее их – это вообще не вопрос скорости. Они проигрывали еще до того, как начинали атаковать. Как только противник пытается атаковать меня, а значит и саму Вселенную, – это значит, что он пытается разрушить ее. С того момента, когда он пытается остановить меня или атаковать, он уже поражен. Скорость здесь не имеет никакого значения.

Hе смотрите противнику в глаза, иначе ваше сознание будет притянуто ими. Hе смотрите на его меч, иначе он вас зарубит. Hе смотрите на противника, иначе ваше духовное равновесие будет разрушено. Истинное Будо есть культивация духовного притяжения, которое привлекает противника к вам. Я так всегда и делаю, чтобы остаться на верном пути. Даже если партнер находится сзади меня, этого достаточно. Когда он атакует, он поразит сам себя своим намерением атаковать. Я – одно целое со Вселенной. У Уэсибы нет врагов. Ошибаются те, кто думает, что Будо – средство стать сильным и победить всех врагов. В Истинном Будо нет врагов. Истинное Будо означает быть в центре Вселенной.

Когда меня спрашивают: «Верно ли, что ваши принципы Айки-Будо взяты из религий?» – я говорю: «Hет. Мои истинные принципы Будо проливают свет на религии и ведут их к завершению».

Я спокоен, как бы и где бы меня не атаковали. Я не привязан ни к жизни, ни к смерти. Я предоставил все Провидению Божьему. Hаходясь между привязанностью к жизни и смерти, предоставьте все Создателю, и тогда, когда вас атакуют, и тогда, когда живете обычной жизнью.

В Айкидо мы контролируем сознание противника до того, как уводим его. Мы притягиваем его к себе. Мы идем по жизни с таким притяжением нашего Ки и пытаемся установить полный взгляд на мир.

Истинное Будо – это защита с любовью всего сущего на земле, с миром и покоем в душе. Позвольте каждому развиваться своим путем. Те, кто хочет изучить Айкидо, должны раскрепостить свое сознание, прислушаться к искреннему голосу Природы через Айки и неустанно тренировать это. Hачните старательно развивать свой Дух (свое Ки).

Встать на путь «До» – познать Промысел Божий и претворить его на практике. Шаг в сторону и вы сошли с Истинного Пути.

Мы можем сказать, что Айкидо – средство победить дьяволов чистотой своего Ки, а не мечом. Это означает превратить мир дьявольских соблазнов в Мир Высокого Духа. Это и есть Айкидо.

Морихей Уэсиба.

Морихей Уэсиба

Уэсиба родился 14 декабря 1883 года в Танабэ, префектура Вакаяма. Его отец был оружейным мастером клана Кии и возглавлял отряд самообороны в своей деревне. С десяти лет он обучал сына кэн-дзюцу (искусство меча) и со-дзюцу (искусство копья) школы Аои.

Начиная с 1890 года Уэсиба Морихэй посещал храм Дзизодэра, где монах Фудзимото Мицуё обучал его философии секты Сингон. В 1898 году, в 15 лет, он приехал в Токио учиться дзю-дзюцу в школе Кито-рю под руководством Тодза-ва Токудзабуро. В 1902 Морихэй отправился в Сакаи, где Накаэ Масакацу обучил его дзю-дзюцу и кэн-дзюцу школы Ягю-Син-Кагэ. В додзё Накаэ он встретил некоего Ханда, ученика Такэда Сока-ку и заинтересовался Дайто-рю-айки-дзюцу.

В 1904 году Уэсиба добровольцем участвовал в Русско-Японской войне в Маньчжурии в качестве капрала 37-го полка 4-й дивизии, сформированной в Осака, В соответствии с некоторыми источниками, во время первого своего пребывания в Маньчжурии Уэсиба открыл для себя Багуа-цюань (Кулак Восьми Триграмм), «внутренний» китайский стиль, основанный на управлении энергией «ци» и на круговых движениях.

В 1906 году Уэсиба вернулся в родной Танабэ. В 1908 он получил «мэнкё» (сертификаты) школы Кито-рю (за дзю-дзюцу), «Ягю-Син-Кагэ» (за кэн-дзюцу) и «Тэндзин-Синъё» (за дзю-дзюцу).

В 1911 году Уэсиба решил обосноваться на пустующих землях севера острова Хоккайдо. Он покинул Танабэ во главе сотни человек и по приезде на место создал поселение Сиратаки. По словам его сына Уэсиба Киссомару, отец тогда же встретился здесь с мастером Сокаку Такеда, который вручил ему через 5 лет, в мае 1916 года «мэнкё-кайдэн», диплом, свидетельствующий об изучении всей программы школы Дайто-Рю.

По словам же Такэда Токимунэ, сына Сокаку Такеда, Уэсиба познакомился с его отцом на четыре года позже, в 1915 году, в гостинице Хисада. И только спустя семь лет, 12 сентября 1922 года, он получил диплом ассистента-инструктора, дающий право преподавать при соблюдении определенных условий, но вовсе не «мэнкё-кайдэн», который освобождает от положения ученика.

Как бы там ни было, еще в 1912 году Уэсиба открыл в Сиратаки свое додзё, куда в 1915 году приехал Такэда, чтобы преподавать курс Дайто-рю-айки-дзюцу.

Обучение Уэсиба не ограничилось изучением Дайто-Рю. В 1922 году он получил еще один диплом школы Ягю-Син-Кагэ (по дзю-дзюцу) и изучал другие системы, а именно дзю-дзюцу школы Синкагэ.

Что наиболее привлекло Уэсиба в учении айки-дзюцу, кроме выдающейся личности самого Такэда, - так это, конечно, динамическая реализация закона «Айки» (Соединения Энергий), а также его применение к практике боя без оружия, то есть к практике, соответствующей новой эпохе, переживаемой Японией, и способной более полно удовлетворить его собственные философские запросы.

Таким образом, ни в 1916 году, ни даже в 1922-м, айкидо еще не было создано.

Преподобный Дэгучи и Кото-Тама

В 1919 г. Уэсиба покинул Сиратаки, чтобы отправиться в Танабэ к больному отцу. В дороге он услышал массу слухов о странном монахе, - лекаре и чудотворце, - проживающем в Аябэ, - о преподобном отце Дэгучи Онисабуро (1871- 1948).

В это время Дэгучи (его прежнее имя Уэда Китасабуро) уже был духовным наставником Оо-мото-Кё, секты Великого Источника. В 1898 году на него снизошло откровение: он услышал «небесный голос», который сообщил ему следующее: «Ты должен познать самый чистый и благородный путь - путь, который ведет к Небу. Ты должен очистить свое тело и душу, чтобы суметь пробудить людей. Тебе надо стать Служителем Бога. Распространяй Свет в этом мире. Стань Солью спасения и очищения. Лечи тела и души. Отдай свою жизнь людям и Пути к Небесам. Без настоящей силы любви ты не сможешь достичь этого. Десять последующих лет станут решающими. Ты познаешь ненависть и гонения. Смело ступай вперед с силой Господа. Не отступай. Господь прольет на тебя Свой Свет».

В 1907 году Дэгучи стал великим учителем Оомото-Кё. С этого времени и до своей смерти в 1948 году, он развернул колоссальную многоплановую деятельность: создал ежедневную газету «Тайсё-Нити-Мичи», составил японско-эсперанто словарь, учредил Ассоциацию Всеобщей Любви и Братства, учредил Ассоциацию по Распространению Воинских Путей Великой Японии, создал Всемирную Федерацию Религий, учредил газету «Дзинрю-Айдзэн-Симбун», заключил союз с китайскими сектами под названиями «Общество Доктрины Основополагающего Единства» и «Общество Строгого Следования». В 1925 году Дэгучи связался с Белым Братством Болгарии (позже Всемирным Белым Братством), возглавляемым Петром Деюновым (1864 - 1944).

Под руководством Дэгучи секта Оомото-Кё стала мощной организацией, имеющей многочис-леные ответвления по всей Японии и за границей. Ее основная цель, «внешняя» и «видимая», находилась в тесной связи с имперским проектом «сферы общего процветания Азии», иными словами, Дэгучи предлагал установить на земле «Царство Единого Бога», основанное на политическом, культурном и экономическом союзе между Китаем и Японией.

Уэсиба Морихэй посетил Дэгучи в конце сентября 1919 года и уехал в Танабэ только 28 декабря. Его отец умер 2 января 1920 года. На могиле сын испытал сильное потрясение, которое укрепило его уверенность в религиозном призвании. В том же году Уэсиба потерял двух первых своих детей, умерших в раннем возрасте. После всех невзгод он решил присоединиться к Дэгучи и переехал в Аябэ.

По совету своего нового духовного отца, он открыл здесь додзё, где преподавал Дайто-рю-айки-дзюцу приверженцам Оомото-Кё. В 1922 году сюда на некоторое время приехал Такэда для проведения занятий в зале Уэсиба. Если взаимоотношения между Уэсиба и преподобным Дэгучи были превосходными, то совсем иначе выглядели его отношения с другими членами общины, упрекавшими его в авторитарности и нетерпимости.

Рядом с Дэгучи Уэсиба полностью погрузился в учение, которое он в общих чертах освоил еще в секте Сингон (вспомним Фудзимото Мицуё) и которое стало определяющим для его будущего понимания Айкидо-Кото-Тама.

Кото-Тама - это учение о «власти звуков». Оно практикуется в основном в форме мантр (священных звуков) и мудр (символических жестов). Вот как характеризует его Мишель Рандом в своей книге «Воинские искусства, или дух Будо»: «Эзотерическое знание айкидо чрезвычайно глубоко. Учитель Уэсиба посвятил ему всю свою жизнь. Одно из его основных исследований касалось символики и власти звуков. Пять первозвуков Творения - это И, а затем Е, А, О, У. По святому Иоанну, «И» является первоначальным звуком, соответствующим слову Евангелия: «Вначале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог». Звуки Е, А, О, У представляют 4 этапа творения. Эти 4 этапа символизируют ритм дыхания Вселенной. Эти 4 ритма порождают 8 сил, которые также являются 8 цветами, 8 звуками. Цифра 8 в Японии и вообще на Востоке - это цифра бесконечности... 4 этапа У, О, А, Е развивают первоначальную Энергию, создают внутренний и внешний мир. Каждая буква представляет одну из сфер Бытия. Звуки означают проявленный мир... Каждая сфера имеет свои вибрации, соединяющие духовную сущность с физическим телом... 4 сферы Проявления, умноженные на 8 сил, порождают 32 состояния действительности... Это знание берет свое начало в эзотерическом учении Синто...»

По мнению Уэсиба Киссомару, сына Учителя, взаимодействие между айкидо и Кото-Тама состоит в том, что айкидо следует рассматривать как конкретную интерпретацию и воплощение учения о «власти звуков».

Под влиянием теории Кото-Тама, Уэсиба значительно изменил характер преподавания Дайто-рю-айки-дзюцу и начал называть свое искусство «Айки-бу-дзюцу».

Между тем, на Оомото-Кё начались гонения. С 1921 года Дэгучи по обвинению в оскорблении императора находился под домашним арестом. Тем не менее, ночью 13 февраля 1924 года он, не считаясь с запретом, уехал в китайскую Монголию в сопровождении нескольких преданных ему лиц и Уэсиба в качестве телохранителя.

По приезде на место с помощью некоего Лу Чжан Гуэя он создал «Независимую Армию Северо-Запада», взял в свои руки распределение соли и риса, оповестил всех о создании «Царства Бога» и объявил себя «Спасителем Мира». Местный губернатор Чжан Цзо Лин не стал терпеть такого самоуправства в своих владениях, казнил Лу Чжан Гуэя и приговорил к смерти приезжих японцев. Только вмешательство японского консульства позволило Дегучи и Уэсиба вернуться на родину 25 июля 1925 года целыми и невредимыми. Благодаря перенесенным в этой авантюре испытаниям, Уэсиба впервые узнал о своей способности к предвидению. Оказывается, во время смертельной опасности он «чувствует», он «знает» о нападении врага еще до того, как оно происходит. Мистическая интуиция («точки белого света») указывает ему даже траектории полета пуль.

Отныне Ван Шу Гао (мистический псевдоним Уэсибы в Монголии) изменил свой взгляд на боевые искусства. Год спустя, в 1926 году, после очень интенсивной тренировки у него было видение, которое он описал следующим образом: «Внезапно я осознал, что земля и небо начинают вибрировать. От земли исходила духовная энергия, похожая на золотой пар, который обволок мое тело, преобразуя его в золотое. В этот момент я был способен достичь Сердца Мира. Отныне вся земля - мой дом. Я понял, что единоборства Будо бесполезны, если победа достигается силой. Они не должны быть теми инструментами, которые доведут мир до краха, их роль в том, чтобы Сердце Мира стало твоим и чтобы повсюду царил мир...»

Так родилось Айкидо! Тем не менее пришлось ждать еще 15 лет, чтобы этот термин стал использоваться официально. В 1927 году Уэсиба покинул Аябэ и переехал в Токио, где преподавал в додзё, расположенном в его собственном доме. В 1930 году он начал строительство додзё в Вакама-цу-Сё, «Кобукан», которое было открыто в апреле 1931. Из-за чрезвычайно трудных тренировок, проходивших в зале Кобукан, он был прозван «Дзигоку-додзё» (Зал Преисподней).

Вот свидетельство мастера Сирата Риндзиро, ставшего одним из первых учи-дэси (внутренних учеников) в Кобукане: «Мы, учи-дэси, должны были преодолевать все трудности и должны были только побеждать. Из-за того, что мы не имели права оказаться побежденными, тренировки были чрезвычайно тяжелыми, на пределе терпимого. В тот период сэнсэй Уэсиба тоже интенсивно тренировался. Все, кто к нему приближались, поражались удивительному ощущению мощи, которую он излучал. Сэнсэй занимался для себя и почти не проводил занятий с нами. Приходилось быть очень внимательными: наблюдать и учиться самим».

Между 1931 и 1941 годами Уэсиба преподавал одновременно в нескольких залах: Сонэдзаки-додзё, Суйда-додзё, Оцука-додзё и др. Именно в это время некоторые известные мастера, в большинстве своем ученики Кано Дзигоро (основателя дзюдо), стали его последователями: Сиода Годзо, Хоси Тэцуоми, Мочидзуки Минору, Томики Кэндзи.

В 1939 году он отправился в Маньчжурию для проведения там показательных выступлений. В 1940 году Кобукан приобрел особый статус, утвержденный Министерством Здравоохранения, а в 1941 году Бутоку-кай (официальный союз японских боевых искусств) решил признать Уэсиба-рю-айки-будо. Но именно в это время Уэсиба, вопреки всяким ожиданиям, покинул Токио. Он поручил руководство Кобуканом своему сыну, и поселился в маленькой деревне Ивама (префектура Ибараги).

Ивама

Укрывшись в этом мирном убежище (шла война, Токио регулярно бомбили!) Уэсиба тренируется, молится и медитирует. В 1942 году он дал окончательное название своему искусству: Айкидо. Именно это название было зарегистрировано в том же году в Бутокукае. Отныне разрыв с Такэ-да-рю и Дайто-рю завершен.

В Ивама Уэсиба открыл новое додзё и заложил фундамент храма, посвященного Айкидо и Кото-Тама: Айки-Дзи.

Преподобный Дегучи, находившийся в тюрьме с 1935 года, в 1942 освободился, а умер в 1943 г. На новой земле Уэсиба взял себе в ученики Тохея Коичи, Абэ Тадаси и Сайто Морихиро, о котором говорят, что он был любимым партнером учителя во время работы с оружием. Уэсиба жил в Ивама до конца жизни, но он часто ездил отсюда в Токио и за границу с целью распространения своего искусства.

В 1942 году он снова побывал в Маньчжурии, чтобы участвовать в праздновании 10-й годовщины государства Маньчжоу-го и выступал там перед императором Пу-И (1906-1967). В 1948 году он поддержал создание Айки-кай под руководством своего сына Уэсиба Киссомару, с резиденцией в Токио. В 1961 году он побывал на Гавайях, где произнес эти вошедшие в историю слова: «На сегодняшний день я построил в Японии золотой мост. Я прибыл на Гавайи, чтобы построить серебряный мост, который соединит страны мира в истинном духе Будо, духе гармонии между народами и незыблемой любви».

Сведения о жизни Уэсиба Морихэя

Уэсиба достиг такого уровня владения боевыми искусствами, что его бывшие ученики и сегодня оценивают этот уровень как не имеющий себе равных. Рассказывают, например, что учитель просил учеников атаковать его в любой момент и наиболее натуральным образом, но даже при таких обстоятельствах, он никогда не был повален или застигнут врасплох кем-нибудь из них.

Сиода Годзо, создатель Ёсинкан-рю: «Учитель Уэсиба настолько владел Будо, что разговаривал с богами! Однажды в поезде он дал мне металлический веер и сказал: «Ударь меня, если я засну». Через несколько минут он заснул и я попытался его ударить. Точно в это мгновение он проснулся и сказал: «Ты хотел на меня напасть». «За четыре дня до смерти он еще вставал, чтобы пойти тренироваться. Тело его было очень слабым, кисти рук тонкие. Четверо помощников запретили ему двигаться ради его же блага... Он их всех легко отбросил».

Цуда Ицуо (1914-1984), основатель Кацугэн-Ундо: «В те последние годы, когда я видел Учителя, казалось, что он понятия не имеет о технике; ему было достаточно просто пошевелить пальцем: совсем неопасным, безобидным движением он без всякого усилия бросал на пол учи-дэси, молодых людей в прекрасной физической форме. Он был похож на ребенка, который развлекается лишь бы чем и лишь бы как; он приводил в замешательство любого, кто пытался разложить айкидо по полочкам... ...он мне показал два пальца на левой руке; я схватил их изо всей силы и не почувствовал никакого физического сопротивления; внезапно я был подброшен в воздух, это было приятное чувство, никак не сравнимое с тем, что я испытывал с другими партнерами... Я увидел
Учителя, окруженного десятком учеников, всех вооруженных палками; в такой ситуации он не мог двинуться, чтобы не получить удар; вдруг я слышу крик... и вижу всех учеников, лежащих на земле со своими палками! ...Учитель часто показывал следующий «номер»: в правой руке он держал деревянную саблю, конец которой слегка загнут вверх, а грациозным жестом левой рукой держал полу своей одежды. Трое учи-дэси хватаются за саблю, стараясь ее сдвинуть, но оружие остается неподвижным. Через несколько мгновений учитель освобождает энергию и все трое летят кувырком!»

Здесь не хватит места даже для небольшой части подобных историй, поэтому я выбрал еще только одну, дающую представление о характере Морихэи Усэсиба, а также четко показывающую разницу между спортом и боевым искусством. Время и место спортивных соревнований определено заранее, поэтому участники в нужное время могут подойти к пику физической формы и духовных возможностей. Опыт боевых искусств, напротив, требует быть готовым 24 часа в сутки, независимо от физического и духовного состояния занимающегося - и в том месте, где это будет необходимо для него или кого-то еще.

По просьбе адмирала Такэсита Исаму, Уэсиба Морихэй согласился провести показательные выступления по айкидо перед императорской семьей. Перед выступлением Уэсиба очень тяжело болел желтухой и едва мог есть и пить, а передвигался только с посторонней помощью. В день выступления он даже не мог одеться сам и выглядел так плохо, что два ученика, которых он выбрал себе в помощники, Сиода и Юкава, были уверены, что он не сможет провести выступление.

Однако, после вступительного слова, когда зрители начали аплодировать, учитель Уэсиба изменился. Его глаза заблестели и осанка совершенно изменилась. Как вспоминает Сиода Годзо, создалось впечатление, что он в считанные секунды вылечился от желтухи. Когда началось выступление, Юкава старался двигаться медленно, чтобы скомпенсировать слабость учителя, и в результате получил травму. Когда после очередного мощного броска он не смог встать, оказалось, что он сломал руку и не может продолжать работать. Из-за этого Сиода был вынужден работать единственным ассистентом Учителя Уэсиба в течение всей непрерывной 40-минутной демонстрации бросков, замков и удержаний. В результате этой работы он целую неделю после выступления пролежал с очень высокой температурой. Урок ясен: мастерство в боевых искусствах открывает ворота для мастерского владения как телом, так и духом.

Оценка дела Уэсибы Морихэя

Несомненно то, что до войны Уэсиба учил эффективной в реальных единоборствах технике, переданной ему Морихей Уэсиба. Тренировки в его школе были настолько тяжелыми, что травмы, часто тяжелые, были обычным явлением. Среди учеников оставались только самые выносливые. Его лучшими учениками этого периода были Сиода Годзо, Томики Кэндзи, Хираи Минору и Мочидзуки Минору. (Мочидзуки Минору принес айкидо, дзюдо и Катори Синто-рю иайдо в Европу после второй мировой войны. За свои заслуги получил награду французского правительства). Сиода Годзо, очевидно, был лучшим из тех учеников Уэсиба Морихэя, кто остался верен исходной технике Морихей Уэсиба. Свидетельство этого - высокая эффективность его системы Ёсинкан и использование ее для тренировок в полиции и армии.

После войны, постаревший и все более и более склоняющийся к религии, он сменил основное направление своей школы с изучения боевого искусства на формирование личности с помощью айкидо. В действительности же то, что до войны было жесткой, но эффективной боевой системой, включавшей как нападение, так и защиту, теперь стало религиозной философией, включающей измененную систему айки-дзюцу, составившую репертуар айкидо.

В годы после поражения Японии такая постановка дела нашла плодородную почву. Айкидо Уэсиба было одобрено оккупационными силами США в качестве допустимого «мирного» занятия и распространилось, затмив все школы айки-дзюцу, открытые бывшими учениками Морихей Уэсиба. Долгое время в глазах всего мира Уэсиба Морихэй представлял айкидо. Этот энергичный старый мужчина с длинной белой бородой и сверкающими глазами стал своего рода олицетворением боевого искусства.

Без сомнения, Уэсиба Морихэй был сильной личностью, он подчинял своему влиянию всех связанных с ним людей и вызывал в других такую любовь, что они были готовы с радостью пойти ради него на большие жертвы. Мы никогда не узнаем, была ли эта сила следствием его религиозных убеждений или это был врожденный дар. Достаточно сказать, что этот дар активно им использовался и многие от этого выиграли.

Однако, подобно тому, как ночь сменяет день, любое положительное явление имеет отрицательные последствия. Так произошло и с айкидо. При том, что система Уэсиба, возможно, и формировала лучшую «личность» за счет акцента на укрепление характера и духовные аспекты, многие приемы школы выродились до того, что стали неприменимы на практике. Теперь выполнение большинства из них стало возможным только в случае помощи «противника», дающего себя бросить. Другие зависели от активности участия противника в выполнении техники, когда он должен был удерживать сильный хват, за счет которого защищающийся выполнял бросок.

То, что сам Уэсиба Морихэй мог свободно делать за счет своего глубокого знания Такэда (Дайто)-рю айки-дзюцу и сверхчеловеческих личных качеств, другие могли только изобразить выполняя то, что выгядело как стилизованная ритуальная техника, непригодная в реальном единоборстве и часто требующая помощи «жертвы» в ее собственном падении. Эти слова - вовсе не критика, поскольку Уэсиба Морихэй считал свое искусство Путем к Богу, а не методом достижения превосходства над другими смертными. Он был бы счастлив, узнав, что вошел в историю как человек, превративший боевое искусство в путь мира через внутреннюю гармонию его собственного метода.

«О-Сэнсэй» Уэсиба Морихэй умер в 1969 г. в том же самом возрасте, что и Такэда Сокаку, и за несколько дней до годовщины смерти своего учителя. После него осталась группа преданных ему учеников, взявшаяся продолжать начатое им дело. Его сын Уэсиба Киссомару стал вторым главным мастером школы, и слава системы продолжала распространяться. Но для многих Школа заключалась в Человеке, и никто не мог заменить его. Когда свет его жизни угас, это было для его последователей почти подобно солнечному затмению, оставившему отметку в истории до того, как свет вновь упал на землю.

МОРИХЭЙ УЭСИБА

БИОГРАФИЯ

Хотя Морихэй Уэсиба появился на свет уже в современную эпоху, более чем через 20 лет после рождения Дзигоро Кано, он воплотил в себе черты фантастической личноcти, напоминающей об эпохе Богов.

Уэсиба родился в поселении Танабэ в префектуре Вакаяма. Танабэ расположен в нескольких сотнях мильк югу от Осаки, на побережье Тихого океана, и возле него начинается паломническая тропа, ведущая к сокровенным горам Кумано. Эти священные горы почитались с самого рассвета истории Японии; они усыпаны древними синтоисткими святилищами, волшебными буддийскими храмами, загадочными пещерами и священными водопадами. Первоначально эта область называлась "Провинция Кии", и практикующие японский вариант фэн-шуй утверждают, что поток космической энергии достигает в этих местах большей силы, чем где-либо еще в стране.

Юки Уэсиба родила уже трех дочерей, и она, и её муж Ёроку страстно молились, чтобы небеса даровали им сына. 14 декабря 1883 года у них родился сын, которого они назвали Морихэем. Хотя он родился крепышом - его дед и отец славились своей физической силой, - он был небольшим и довольно болезненным младенцем. Несмотря на то, что в будущем ему суждено было явить сверхчеловеческую силу, телосложение Уэсибы на протяжении всей его жизни оставалось достаточно хрупким.

Будучи одним из наиболее влиятельных семейств в Танабэ, клан Уэсиба владел в этом районе крупными участками земли, равно как и правами на собирание раковин вдоль части побережья залива. Ёроку более 20 лет был членом совета поселения. Мать Уэсибы, Юки, занималась искусствами и литературой и была очень благочестивой. Каждый день она поднималась в 4 часа утра, чтобы успеть посетить богослужения в главных храмах поселения до начала трудового дня. Когда Уэсиба исполнилось 15 лет, она начала брать его с собой в это ежедневное паломничество. Мать очень любила рассказывать сыну волшебные истории о святых с гор Кумано.

Уэсиба был ненасытно любопытным ребенком с фотографической памятью. Его образование началось с изучения китайской классической литературы. Поскольку его учителем стал монах-синтоист, помимо китайских текстов Уэсиба изучил также обряды эзотерического буддизма. Он быстро уставал от сухих доктрин Конфуция, но полюбил богатые тексты Сингон. Юный Уэсиба был очарован зрелищем ритуала огня и звучанием мистических песнопений Сингон и нередко повторял слова различных мантр во сне. Он овладел также методами визуализации Сингон, во время которых человек мысленно призывает какое-либо божество, а затем пытается слиться с этим образом. С юных лет видения стали центральной частью его внутренней жизни. Кроме того, Уэсиба интересовался книгами по математике и другим наукам и часто был поглощён экспериментами, которые придумывал сам.

Побоявшись, что его сын превратится в "книжного червя" и заядлого мечтателя, Ёроку предоставил ему возможность заниматься сумо, продолжительной ходьбой и плаванием. Океан простирался в каких-то двух-трех минутах ходьбы от дома Уэсиба, и в течение своей жизни в Танабэ Уэсиба выработал для себя правило ежедневно бывать у воды: ребёнком он купался и ловил рыбу острогой, а юношей - совершал религиозные омовения. Большую часть детства он провёл на свежем воздухе - у океана, в полях и в горах. Так он научился понимать и ценить как блага, так и устрашающую силу природы.

Когда однажды ночью на его отца напала группа бандитов, нанятых политическими противниками, Уэсиба открыл для себя кое-что новое о человеческой природе - человек должен быть достаточно сильным для того, чтобы суметь дать отпор грубой силе. Он любил книги, обожал учиться, но терпеть не мог классные комнаты. Слишком нетерпеливый и непоседливый для многочасового затворничества в помещении, в первый год учебы он упрашивал родителей забрать его из средней школы. Потом он изучал в специальном заведении соробан ("счеты"), где получил возможность заниматься в собственном ритме. Проявив эти способности к вычислениям, уже через год он выполнил обязанности помощника учителя.

Примерно в 1900 году его приняли на должность бухгалтера в местное налоговое управление. Однако вскоре после того, как Уэсиба получил это место, он включился в деятельность, направленную против недавно принятого закона о регуляции рыбной ловли. Уэсиба считал, что этот закон ставит в невыгодные условия местных рыбаков, которым, чтобы сводить концы с концами, приходилось заниматься и земледелием и рыбной ловлей. В знак протеста он оставил свою должность, присоединился к демонстрантам и стал одним из лидеров группы, противодействующей новому закону. Это чрезвычайно расстроило отца Уэсиба, которому, как члену совета поселения необходимо было внедрять новое законодательство.

Удручённый тем, что движение протеста постепенно угасло, Уэсиба мучительно искал нового занятия. Семья решила, что ему поможет перемена обстановки, отец снабдил его деньгами, и девятнадцатилетний Уэсиба отправился весной 1902 года в Токио. В столице он несколько месяцев помогал хозяину одной лавки, а затем торговал канцелярскими и школьными принадлежностями с ручной тележки. Вечерами он занимался дзю-дзюцу в Тэнсин Синъё-рю и фехтованием в Синкагэ-рю. Эти тренировки не продолжались очень долго, но давали Уэсиба намёк на его истинное призвание - путь воина духа. Бизнес Уэсиба процветал, и он смог нанять нескольких помощников. Однако после продолжительной болезни, которая была вызвана многочасовым трудом и скверным питанием, он передал дело своим работникам, не потребовав при этом выплаты своей доли. Вернувшись в Танабэ, в октябре 1902 года он женился на Хацу Итогава, своей дальней родственнице по линии матери.

Вот-вот готова была разразиться война между Россией и Японией, и Уэсиба понимал, что скоро его могут забрать в армию. Чтобы восстановить свое здоровье и укрепить тело, он разработал жесткую программу тренировок. Он проводил долгие часы в горах, упражняясь с мечом; он носил на своей спине больных и немощных паломников весь двадцатимильный путь к Святилищу Кумано, совмещая при этом акт милосердия с тренировками. Чтобы выработать силу рук, он работал на рыбачьих лодках; подобно Фунакоси, Уэсиба выходил в море во время тайфуна и проверял свои силы в борьбе со штормовыми волнами и неистовыми порывами ветра.

Очень скоро его физическое состояние стало великолепным, но Уэсиба пугало, что его не возьмут в армию из-за невысокого роста. Уэсиба был не таким маленьким, как Фунакоси, но его рост составлял всего 156 сантиметров. Поскольку минимальный рост, допустимый для военнообязанных, равнялся 157.5 см, Уэсиба не прошел первичный медицинский осмотр. Многие молодые люди с облегчением избегали военной службы, но Уэсиба был не из таких. Он хотел пойти в армию, он желал быть командиром, он страстно мечтал стать героем. Вознамерившись попасть в пехоту, этот решительный юноша начал упражняться в висах на ветвях деревьев с привязанными к ногам тяжестями, чтобы выпрямить свой позвоночник. Его настойчивость была вознаграждена, он прошел вторичный осмотр и был направлен в резервные части, расположенные под Осакой.

Вернувшись из Токио, Уэсиба продолжил практиковать Сингон-буддизм, и его учитель, монах Мицудзё Фудзимото (скончался в 1947 году), провел специальный ритуал огня, когда Уэсиба приняли в армию. В завершение церемонии Мицудзё одарил Уэсиба сингонским знаком "Печати Обретения". С этого начался продолжительный ряд мистического опыта Уэсибы: "Я почувствовал себя так, словно ангел-хранитель поселился в самом сердце моего существа".

Хотя жизнь в Императорской Армии была чрезвычайно грубой и тяжелой, Уэсиба нравилась строгая военная дисциплина. Он становился первым добровольцем на любую задачу, пусть даже самую неприятную, вроде чистки отхожих мест. Во время марш-бросков он помогал отстающим нести их поклажу, успевая при этом оказаться в первых рядах на финише. Кроме того, он приобрёл необычайную сноровку в штыковом сражении. В течение армейских лет Уэсиба превратил себя в тэцудзина - "железного человека", - и его вес составлял 82 кг.

В то время он записался в додзё Масакацу Накаи, расположенное в Сакаи, одном из пригородов Осаки, и занимался там в дни увольнений. Накаи был выдающимся мастером боевых искусств и преподавал Ягю-рю дзю-дзюцу в сочетании с приёмами фехтования мечом и копьем. Позже Накаи познакомился с Дзигоро Кано, который дал ему высочайшую оценку и, предположительно, мог быть его учеником (по некоторым свидетельствам, однажды в Осаке состоялись состязания между учениками Накаи и воспитанниками Кодокана, в которых победили "накайцы"). Уэсиба прилежно занимался у Накаи и еще одного учителя но имени Цубой; в 1908 году эта школа выдала ему свидетельство о праве преподавания Гото-ха Ягю-рю дзю-дзюцу.

К 1904 году русско-японская война набрала полную силу, но Уэсиба по-прежнему оставался в резервных частях. Он требовал, чтобы его отправили на фронт, и в 1905 году его перевели в подразделение, отправлявшееся в Манчжурию. Неизвестно, насколько близко к фронту служил Уэсиба. Его отец тайно написал несколько писем в военное ведомство, в которых просил, чтобы его единственного сына держали подальше от передовой; таким образом, маловероятно, что Уэсиба участвовал в рукопашных схватках.

Так или иначе, но Уэсиба вернулся с войны живым и невредимым. Учитывая его задор, неудивительно, что несколько командиров рекомендовали ему поступать в Школу офицерской подготовки. Дослужившийся до звания сержанта, Уэсиба всерьез рассматривал эту возможность, но его отец твердо возражал против такого шага. В результате Уэсиба уволился из армии и вернулся домой в Танабэ.

Следующие годы стали для него настоящим испытанием. Ему по-прежнему необходимо было найти своё место, и вскоре начал сказываться груз незнания цели своей жизни. Склонный к приступам острой тоски, Уэсиба мог на многие часы запереться в своей комнате и молиться, а мог, никого не предупредив, на несколько дней исчезнуть в лесах; семья начала беспокоиться за его душевное здоровье. Отец выстроил на принадлежащей семейству территории небольшой додзё и предложил сыну тренироваться, чтобы избавиться от подавленности. Это немного помогло, а в 1909 году Уэсиба попал под благотворное влияние Кумакусу Минакаты (1867-1941).

Уэсиба всегда привлекали необычные люди, а Минаката был эксцентриком мирового уровня. Он был одним из первых японцев, пересекавших океан, жил в Соединенных Штатах, в Вест-Индии, а потом обосновался в Англии и читал лекции о Японии в Кембридже. После восемнадцати лет, проведенных за границей, Минаката вернулся в 1904 году на родину в Танабэ и немедленно впутался в полемику по "Закону о местах поклонения". Правительство Мэйдзи собиралось подчинить себе как можно больше таких мест, чтобы потом присвоить земли мелких святилищ для "развития". Минаката, который был широко известен и как естествоиспытатель, неистово противостоял этому закону, прекрасно понимая, что результатом станет уничтожение красоты природы этого района, за которым неизбежно последует и угасание народной культуры Вакаямы. Минаката и Уэсиба объединились и возглавили движение протеста, которое завершилось довольно успешно - была конфискована лишь пятая часть святилищ Вакаямы, а Танабэ лишился только шести из сотни своих мест поклонения.

Борьба за правое дело улучшила состояние духа Уэсибы, а Минаката помог ему подняться в собственных глазах еще выше. Уэсиба осознал, что не сделает себе будущего в Танабэ. Этот район был слишком гористым для еще одной рисовой плантации, а гавань была заполнена рыбачьими лодками ровно настолько, сколько она могла вместить и сколько допускалось законами. Большинство безработной молодежи уже отправилось на поиски более плодородных пастбищ; некоторые из них добирались даже до Гавайев и Западного побережья Соединенных Штатов. Поэтому, когда распространились призывы к добровольцам о переселении на самый северный из крупных островов Японии - Хоккайдо, Уэсиба решил стать одним из пионеров.

В 1910 году, после предварительной поездки на Хоккайдо и осмотра острова, Уэсиба вернулся домой с уверенностью в том, что эти девственные земли чрезвычайно многообещающи. В течение следующих двух лет ему удалось набрать группу из восьмидесяти четырех человек, готовых пуститься в рискованное путешествие к Сиратаки, плодородному богатому пресной водой району Хоккайдо, который Уэсиба присмотрел во время своего первого осмотра. Группе вполне хватало энтузиазма, но не необходимых ресурсов, и неизменно щедрый отец Уэсибы выделил денежные средства для всей команды. Они отплыли на Хоккайдо 29 марта 1912 года (жена Уэсибы, родившая в 1911 году их первенца, дочь, должна была перебраться к мужу несколько позже).

Район Сиратаки расположен в самом центре крупного острова Хоккайдо, и путешествие к нему от мягкой климатом Вакаямы оказалось совсем непростым. Из-за задерживающих движение снежных буранов группа добралась туда лишь во второй декаде мая. Быть пионером - тяжёлое занятие, и первые три года в Сиратаки были для поселенцев очень сложными. Урожаи были скудными, климат суровым, а помощь извне - недоступной. Группа перебивалась дикими горными овощами, орехами и речной рыбой. После начального периода постоянной нужды повысился доход от лесозаготовительных работ, усовершенствовались навыки земледелия, и на месте лагеря возникла настоящая деревня.

Уэсиба, воодушевленный борьбой с трудностями, ни разу не падал духом; он всегда оставался основной движущей силой всей колонии. Он был талантливым организатором, способствовал началу лесозаготовительных работ, выращиванию мяты и свиноводству, и активно занимался общественной деятельностью, сформировав медицинские и санитарные бригады; другими словами, он выполнял роль члена совета поселения. В 1916 году сильный пожар уничтожил восемьдесят процентов всех сооружений и стал настоящим несчастьем для колонистов, но, благодаря неутомимым усилиям Уэсиба, проект заселения Хоккайдо стал, в конечном итоге, чрезвычайно успешным.

Уэсиба продолжал отправлять религиозные обряды, и в первую очередь, мисоги - ритуальные омовения холодной водой, что было настоящим подвигом в условиях леденящего холода Хоккайдо. В это время его упражнения в боевых искусствах заключались, в основном, в борьбе с огромными бревнами, которые он рубил специально уравновешенным тяжелым топором - говорят, что однажды Уэсиба умудрился самостоятельно свалить и обтесать пятьсот деревьев за один сезон. Он непременно участвовал в любых импровизированных состязаниях по сумо и в поединках с использованием деревянных штыков. Иногда ему случалось сталкиваться с разбойниками, но подобные встречи не представляли никакой угрозы для человека с таким опытом в боевых искусствах, какой был у Уэсиба. Пару раз ему доводилось встречаться с большими медведями острова Хоккайдо, но ему каким-то образом удавалось умиротворить этих зверей.

МОРИХЭЙ УЭСИБА

БИОГРАФИЯ

Уэсиба был очень высокого мнения о собственных силе и мастерстве - до тех пор, пока не познакомился с Сокаку Такэда, Великим Мастером Дайто-рю. Если бы Сокаку Такэда (1860 - 1943) жил сейчас, он вполне мог бы стать величайшим мастером боевых искусств современности. Возможно, ни Кано, ни Фунакоси не могли бы сравниться с Такэда, который обрёл свою устрашающую мощь в непрерывных поединках как в додзё, так и на улицах по всей Японии.

Такэда родился в Айдзу, на родине самых свирепых самураев страны. Его отец Сокити (1819-1906) был чемпионом по борьбе сумо, а также мастером искусств владения мечом и копьем, и Сокаку с самого детства учился боевым искусствам на земляном полу семейного додзё. Даже после краха феодального строя, за которым в 1868 году последовала реставрация Мэйдзи, Такэда вел себя, как воин старой закалки. Он отправился в длительное путешествие и обошел всю Японию вдоль и поперек, обучаясь и вступая в поединки с лучшими мастерами будо, не упуская случая проверить свои силы в схватках с теми, кто бросал ему вызов.

В течении нескольких лет после реставрации правления Мэйдзи в стране царило беззаконие и беспорядки, и у Такэда было множество возможностей проявить свою храбрость в столкновениях с бандитами и грабителями. Ничто не доставляло ему большего удовольствия, чем наказание разбойников, немалое число которых погибло от ранений после встречи с ним. В 1877 году Такэда попытался присоединиться к повстанцам Кюсю, возглавляемым Сайго Такамори. Этот план расстроился, ибо мятежники были разгромлены еще до того, как Такэда успел записаться в их ряды, но он провел два года на Кюсю и в Окинаве, оттачивая свою технику в поединках с местными мастерами каратэ поскольку в то время занятия каратэ все еще сохранялись в глубокой тайне, большинство из этих поединков проводилось под видом уличных драк). Некоторые источники утверждают, что Такэда даже заплатил за "экскурсию" по опасным портам Гавайев.

Время от времени Такэда возвращался в Фукусиму для изучения под руководством Таномо Сайго (1872-1923) секретных техник осики-ути, хранимых кланом Айдзу. Таномо обучал этим приёмам и своего приёмного (по некоторым утверждениям, незаконнорожденного) сына Сиро Сайго, сыгравшего столь важную роль в Кодокане в первые дни его существования. Доподлинно неизвестно, что именно входило в искусство осики-ути (оно все-таки было секретным), но, несомненно, учение осики-ути было основано на самурайской этике и техниках боевых искусств. В результате Такэда объединил основные элементы осики-ути с техниками, взятыми из его практического опыта в классических будо и реальных схватках, и сформировал новое направление, которое назвал Дайто-рю айки-дзюцу.

Такэда вел жизнь странника, держался в стороне от цивилизации и скитался по отдаленным районам Северной Японии. Если бы он обосновался в крупном городском районе вроде Токио или Осаки, вокруг него могла бы сформироваться организация, сравнимая по размерам и влиянию с Кодоканом. Учитывая, что большую часть своей жизни он преподавал в области, известной как "японский Тибет", поразительно то огромное число выдающихся офицеров и правительственных чиновников, которые были учениками Такэда. Так американский президент Теодор Рузвельт узнал о выдающейся удали Такэда от одного американца, на долю которого выпало несчастье встретиться с Такэда в поединке. После этого один из учеников Такэда по имени Хара был приглашён для преподавания в Соединенные Штаты (к сожалению подробности неизвестны).

Сам Такэда избегал публичной известности, отгораживался от окружающего мира, поэтому многие детали его биографии остаются неизвестными. Он не имел серьёзного образования и часто изрекал еретические мысли: "Представление о том, что будо и глубокая образованность имеют для самурая равную ценность, является полной чушью. Книжное образование совершенно бесполезно!" Он страдал болезненной подозрительностью и заставлял своих учеников пробовать его еду и питьё, чтобы убедиться, что они не отравлены, Такэда был сложным и требовательным человеком. Несмотря на это, его успехи в незаконных схватках привели к тому, что он стал очень популярен как инструктор в отдаленных полицейских участках, помогавший им бороться с опасными разбойничьими бандами.

Таланты Такэда имели особое значение на Хоккайдо, который в те времена очень напоминал американский "дикий Запад" - огромные неосвоенные пространства, наводненные теми, кто был не в ладах с законом. Хотя Такэда жил на Хоккайдо еще с 1910 года, Уэсиба встретился с ним только в 1915 году. (Хоккайдо оставался базой Такэда до 1930 года. Он женился на храброй девушке, которая была на тридцать лет моложе его, родила ему семерых детей и, кроме того, исполняла роль помощника учителя в Дайто-рю. Она трагически погибла во время пожара в 1930 году).

Уэсиба представил Такэда Кэнтаро Ёсида (1886-1964), еще один довольно необычный человек. Он был известным сторонником правых сил и одно время жил в США - предположительно, в качестве шпиона. Занятия Дайто-рю проводились на постоялом дворе в Энгару, крупнейшем поселке этого района. Как только Уэсиба увидел Такэда в действии, он тут же загорелся желанием учиться у него и записался сразу на десятидневный курс.

Такэда не унаследовал телосложение от своего отца, чемпиона по сумо. Он был невысоким (ниже пяти футов) и довольно худым. Его выдающиеся способности были основаны на совершенной технике, безупречном чувстве времени, контроле над разумом и владении энергией Ки. Ки является ключевым элементом будо; это неиссякаемый источник энергии и физической силы. Такэда мог одолеть любое число атакующих благодаря пользованию айки, тонкого смешения положительной и отрицательной энергий.

Уэсиба был восхищен мастерством Такэда и, как только прошел первый курс, немедленно записался на еще одну десятидневку. С этого времени Уэсиба обучался у Такэда при любой возможности, сопровождал учителя во всех поездках и часто приглашал погостить в своем доме. Когда Такэда останавливался в доме семьи Уэсиба, Морихэй вставал в 2.30 утра, чтобы приготовить своему наставнику ванну. Затем он разводил камин, чтобы согреть комнату Такэда, и принимался готовить завтрак. Уэсиба провожал Такэда в ванную, кормил его завтраком, а потом в течение часа делал ему массаж. Взамен Уэсиба получал частные уроки, которые были настолько же безжалостно суровыми, насколько неоценимыми по своей важности.

Перебравшись на Хоккайдо, Уэсиба получил огромную пользу. Испытание первопроходца, заключавшееся в том, чтобы сделать нечто из ничего, ободрило и закалило его. Он достиг успехов в земледелии и предпринимательстве и проявил себя ответственным гражданином. В тяжёлых условиях неосвоенных пустошей он расцвёл и обрёл необычайную физическую силу и выносливость. Он учился будо у лучшего мастера боевых искусств во всей стране. Но, несмотря на всё это, Уэсиба никак не мог успокоиться; его всегда манило нечто большее, чем обычный материальный достаток или доблесть в боевых искусствах. Он стремился к чему-то более глубокому, к цели, более возвышенной. В декабре 1919 года он получил телеграмму, извещавшую, что его отец смертельно болен. Уэсиба подарил свой дом Такэда, разделил с ним недвижимость и имущество и навсегда покинул Хоккайдо.

Уэсиба вернулся в Танабэ не сразу. Что-то потянуло его в Аябэ, штаб-квартиру Омото-кё. Омото-кё было одной из "новых религий", возникших в период смут и перемен, катившихся по Японии во второй половине девятнадцатого и начале двадцатого веков. Новые религии имели, по большей части, мессионерский характер. Что касается Омото-кё, то его возглавлял "Будда, Которому Суждено Прийти" - Онисабуро Дэгути (1871 - 1947). Из всех колоритных личностей, с которыми Уэсиба познакомился за свою насыщенную событиями жизнь, Дэгути был, несомненно, самым обаятельным и неоднозначным. Религия Омото-кё была создана Нао Дэгути (1836 - 1918), очень бедной крестьянкой, которая стала шаманом. Онисабуро женился на дочери Нао, Суми, и в конце концов встал во главе организации, видоизменив её по собственному представлению.

Для Дэгути - который утверждал, что провёл семь дней, скитаясь по безбрежным просторам Вселенной и встречаясь со всеми божествами, известными человечеству, - этот образ заключался в агрессивных пророчествах, элегантной эстетичности и чрезмерной пышности. Возможно, именно надежда на чудо, способное спасти его умирающего отца, заставила Уэсиба принять участие в богослужении, проводимом в главном зале Омото-кё. Во время службы перед ним возник образ отца, худая и прозрачная фигура. Неожиданно к Уэсиба подошел Дэгути и спросил: "Что ты видел?" "Моего отца, - ответил Уэсиба. - Он был таким...". "С ним все будет в порядке, - заверил его Дэгути. - Не беспокойся". Уэсиба оставался в Аябэ еще семь дней, изучая Омото-кё, и чем больше он узнавал, тем больше захватывала его эта новая религия.

К тому времени как он вернулся в Танабэ, его отец уже умер. Его родственники были очень огорчены тем, что он прибыл так поздно. Отец скончался мирно и спокойно и оставил сыну такие последние слова: "Не ограничивай себя; живи так, как тебе хочется жить". Услышав эти слова, Уэсиба схватил свой меч и ушел в горы.

В юности Уэсиба часто скрывался в горах в минуты горя и проводил там целые дни, яростно рассекая мечом воздух. После смерти отца он размахивал им настолько неистово, что в полицию начали поступать просьбы арестовать "человека с мечом". К счастью, начальник полиции в свое время служил под его началом в армии и узнал обезумевшего от горя Уэсиба, так что тот избежал ареста. Через некоторое время он немного успокоился, но, когда он объявил о своем намерении переехать в Аябэ и примкнуть к секте Омото-кё, семья решила, что он потерял рассудок. У Уэсиба уже было двое детей (сын родился на Хоккайдо), и его жена ожидала третьего ребенка. Кроме того, теперь Уэсиба необходимо было заботиться и о матери. "Что ты имеешь в виду, когда говоришь, что боги призывают тебя? - допытывалась жена Уэсибы. - Разве боги станут платить тебе зарплату?" Но Уэсиба был непреклонен, и в начале 1920 года вся семья перебралась в Аябэ.

Почему Уэсиба так увлекся Дэгути - понять легко. Его всегда влекли, в первую очередь, духовные ценности, а не боевые искусства, а Омото-кё представляло собой плодородную почву для продвижения к цели "полного пробуждения". Дэгути разработал несколько эффективных методик медитации и мощные заклинания, основанные на теории котодама ("дух-звук"). Кроме того, он внушал своим последователям, что "искусство есть основа религии", - целью Омото-кё было превращение любой обыденной деятельности в творчество. В человеке поощрялась любая творческая активность: поэзия, пение, каллиграфия, гончарное дело, ткачество и приготовление пищи. Еда в Аябэ была домашнего приготовления, свежая и естественная. Теология была космической: все религии произошли из единого источника, а все нации мира рано или поздно тесно сольются друг с другом. Еще более важным было то, что Уэсиба и Дэгути были настроены на одну и ту же духовную "волну"; Уэсиба был освобождён от различных организационных забот и обладал свободным временем, достаточным для того, чтобы довести свое особое искусство до уровня полной зрелости.

Дэгути верил, что подлинным предназначением Уэсиба является распространение по всему миру истинного смысла будо. На территории секты был выстроен додзё, и тридцатишестилетний Уэсиба начал обучать будо членов Омото-кё. Однако первый год, который семья Уэсибы провела в Аябэ, вовсе не был счастливым. В 1920 году от болезней умерли оба сына Уэсиба, а затем, в феврале 1921 года, в Аябэ нагрянули правительственные агенты. Японские власти давно установили бдительный надзор за Дэгути. Хотя в те времена в Японии было очень много проповедников, претендовавших на роль мессии, к большей части из них правительство относилось как к безобидным "чокнутым". Но с Дэгути дела обстояли иначе: он сплотил вокруг себя большое число влиятельных последователей, образовал всенациональную сеть преданных членов Омото-кё и даже начал выпускать собственную газету, с помощью которой широко распространял свои радикальные идеи. Он был блестящим оратором и прекрасно оформлял свои выступления, и, хотя угроза того, что Дэгути сможет свергнуть правительство и провозгласить себя императором, была призрачной, раздражённое правительство решило не оставлять ему никаких шансов. Дэгути был обвинен в покушении на престол, арестован и признан виновным.

Через четыре месяца его освободили под залог, но, пока он был в тюрьме, штаб-квартира Омото-кё была разгромлена и сожжена государственными чиновниками. Неустрашимый Дэгути начал восстановительные работы, как только вышел из заключения. "Первый инцидент с Омото-кё" не очень затронул Уэсиба. Он был недавним членом секты и не успел попасть под правительственный надзор; кроме того, перед переездом в Аябэ он весьма предусмотрительно закупил трехлетний запас риса, и это позволило его семье выжить в период преследований. В июне 1921 года родился третий и единственный выживший сын Уэсибы - Киссомару.

В конце апреля 1922 года в Аябэ приехал Такэда с женой и другими членами семьи. Приглашал ли Уэсиба Такэда или же тот приехал к Уэсиба по собственному почину, остаётся предметом споров; так или иначе, Такэда провел у него четыре месяца, обучая его Дайто-рю айкидзюцу. Такэда не понравился Дэгути с первого взгляда; "От этого человека пахнет кровью и насилием", - сказал Дэгути. С другой стороны, Такэда тоже не скрывал своего презрения к верованиям Омото-кё. Он покинул Аябэ в сентябре, выдав Уэсиба диплом полноправного учителя Дайто-рю. Уэсиба продолжил преподавание и занятия в Аябэ и проводил долгие ночи на свежем воздухе, упражняясь с мечом и копьём: он развесил на ветвях деревьев, окружавших додзё, мячи, сделанные из губки, и с их помощью быстро достиг совершенства в работе с копьем.

Помимо обязанностей учителя будо, Уэсиба отвечал за урожаи обширных фруктовых садов Омото-кё. Его день начинался в три часа утра - он вставал так рано, чтобы успеть собрать удобрения и поработать на огороде. В феврале 1924 года Дэгути вместе с Уэсиба, который выполнял обязанности его телохранителя, и еще несколькими членами секты тайно покинули Японию и предприняли "Великое Монгольское путешествие". Дэгути, который всегда стремился к самым вершинам, мечтал о создании в Монголии "рая на земле". Японские агенты, действовавшие в Китае, поддерживали Дэгути; они были уверены в том, что им будет легче достичь контроля над Монголией, если сердца местных жителей будут предварительно завоеваны какой-нибудь обаятельной религиозной фигурой. Хотя Дэгути прекрасно понимал, что правые заговорщики пытаются использовать его в собственных целях, он был уверен, что сможет обернуть любую ситуацию в свою пользу и основать "Мирное Царство" или "Новый Иерусалим" и не станет послушной куклой в играх колониального правительства.

В Китае Дэгути и его группа объединились с Яно, шпионом и вооружённым курьером и предводителем китайской банды по имени Лу. Дэгути объявил себя "Далай-ламой Восходящего Солнца", и вся группа отправилась в Центральную Монголию. Монголы уже были знакомы с понятием "рай на земле" - они называли его "Шамбала", - и, поскольку они верили в пришествие спасителя мира Будды Мироку, безукоризненно играющий свою роль Дэгути произвел настоящую сенсацию среди благочестивых монгольских буддистов. Отношение же к группе Дэгути со стороны местных феодальных князей, разбойничьих банд и китайской армии было совсем не таким теплым, и их группа часто попадала под обстрелы. К счастью для Уэсиба, он был наделён волшебным шестым чувством, которое позволяло ему предугадывать направление пуль. Хотя Уэсиба довольно легко удавалось избегать угрозы огнестрельного ранения, ему все же пришлось принять участие в нескольких рукопашных схватках не на жизнь, а на смерть.

К концу путешествия жизни людей из группы Дэгути все чаще подвергались опасности, и Уэсиба просиживал ночи рядом с Дэгути, защищая своего учителя. Увы, время для основания рая на земле ещё не пришло. Лу и все 130 членов его банды были взяты в плен китайскими войсками и казнены. Японских "агитаторов" связали и привели на то же залитое кровью место для казней. Дэгути и его группа пропели прощальные стихи и хладнокровно ожидали своей участи. Но по каким-то причинам китайские стрелки замешкались, а затем смертный приговор был отменён - было решено передать группу Дэгути в распоряжение японского консульства.

МОРИХЭЙ УЭСИБА

БИОГРАФИЯ

В июле 1924 года Дэгути и Уэсиба невредимыми вернулись в Японию. Там Дэгути был арестован за нарушение залогового обязательства, но Уэсиба мог свободно вернуться в Аябэ. Блуждая по бескрайним и загадочным равнинам Монголии, Уэсиба постоянно смотрел в лицо смерти, а от его руки погибло множество свирепых головорезов. Под воздействием такого искаженного опыта Уэсиба стал совсем другим человеком. Занимаясь с ещё большим напряжением, чем прежде, Уэсиба вооружал своих учеников настоящими острыми клинками и требовал, чтобы они вполне серьезно пытались ранить его. Близкие Уэсиба могли ощущать, как вокруг него бушует пугающая сила; иногда, когда он входил в комнату, в ней начинали трястись предметы.

В этот период Уэсиба часто странствовал по окрестностям и заходил на юг до самого Кумамото; судя по всему, он провел определенное время в суровом аскетизме ямабуси у водопада Нати в горах Кумано. Весной 1925 года в додзё Аябэ явился флотский офицер, известный своим мастерством в кэндо. Во время беседы с Уэсиба у них возникли разногласия в тонких вопросах будо, и Уэсиба предложил офицеру попробовать ударить его деревянным мечом. Взбешенный таким поведением, которое он счел просто наглостью, офицер стал свирепо размахивать мечом. Невооруженный Уэсиба избегал самых быстрых ударов и молниеносно реагировал на каждый выпад. Когда совершенно измученный офицер сдался, Морихэй вышел в сад, чтобы умыть лицо холодной водой и собраться с мыслями.

Проходя между деревьями, он почувствовал, как под его ногами задрожала земля, и в тот же миг его окутало золотым светом. Окруженный этим светом со всех сторон, Уэсиба потерял чувство пространства и времени, а затем все вдруг стало чистым и ясным. "Я видел чудо, - говорил он позже, рассказывая об этом событии, - и достиг просветления - чистого, покоряющего эго, мимолетного и несомненного. В одно мгновение я познал природу сотворенного: путь воина заключается в проявлении божественной любви, духа, который пронизывает и питает все сущее. Слёзы благодарности и счастья катились по моим щекам. Я увидел всю Вселенную как свой дом; солнце, луна и звезды стали моими близкими друзьями. Исчезла какая-либо привязанность к материальным предметам".

После этой потрясающей трансформации Уэсиба начал проявлять неслыханные способности: он мог переносить огромные валуны, делать прыжки невероятной длины и уклоняться от любых нападений - всегда и везде. Естественно, что такие поразительные подвиги привлекли внимание людей и вне Омото-кё.

Молодой мастер дзю-до по имени Нисимура, заинтересовавшийся учением Омото-кё, приехал в штаб-квартиру Аябэ и встретился с Дэгути. Узнав, что Нисимура является старшиной Клуба Дзю-до при Университете Васэда, озорной руководитель Омото-кё сказал: "У нас тут есть один парень, который хвастается, что он - лучший мастер боевых искусств во всей Японии. Почему бы вам не показать ему настоящее дзю-до и не научить парочке действительно неплохих приемов?" Нисимура, крупный и сильный молодой человек, которому лишь недавно исполнилось двадцать, едва сдерживался от издевки, когда его познакомили с Уэсибой. "Что? Этот неотесанный деревенский парень считает, что он лучший в Японии? Да я его в порошок сотру!" - думал он. Двинувшись к Уэсиба, Нисимура внезапно осознал, что каким-то необъяснимым образом уже оказался сидящим на полу. В очередной раз вскакивая на ноги, он бросался на Уэсиба, но результат был одним и тем же. Когда Нисимура заметил, что на лице Уэсибы сияет добрая улыбка, он был просто восхищен: "Какое это чудо - боевое искусство, в котором тебя бросают на пол с улыбкой!"

Нисимура рассказал об Уэсиба своим друзьям, и вскоре повсюду распространились слухи о "волшебнике из Аябэ". Осенью 1925 года адмирал Исаму Такэсита (который покровительствовал Кано и Фунакоси, а теперь и Уэсиба) организовал в Токио демонстрацию для избранной группы высокопоставленных сановников. Эта демонстрация стала настоящим потрясением. Уэсиба внушил собравшимся подлинное благоговение, когда, помимо прочего, проткнул копьем несколько 125-фунтовых мешков с рисом и начал разбрасывать их, не выронив при этом ни единого зернышка. В результате его пригласили провести трехнедельные курсы обучения во дворце Аояма, на которых занимались мастера дзю-до и кэндо самого высокого уровня.

Хотя этот семинар прошёл чрезвычайно успешно, официальные лица запретили участие Уэсибы в каких-либо организованных государством мероприятиях по причине его тесной связи с неблагонадежным Дэгути. Оскорбленный подобными намёками Уэсиба вернулся в Аябэ. Однако Дэгути убедил его в том, чтобы он оставил Омото-кё и начал двигаться своим собственным, уникальным путём. Он напомнил Уэсиба: "Подлинным предназначением твоей жизни является распространение по всему миру истинного смысла будо".

В 1926 году адмирал Такэсита уговорил Уэсиба вернуться в Токио. Он быстро обрёл последователей среди военных и богачей. Но именно тогда у Уэсиба начались проблемы со здоровьем - он страдал от болезней желудка и печени. Уэсиба ненадолго вернулся в Аябэ, чтобы восстановить силы, и уже через полгода вернулся в Токио - на этот раз навсегда. Семья перебралась к нему в сентябре 1927 года. С 1927 по 1931 год Уэсиба преподавал в нескольких импровизированных додзё - один из них представлял собой перестроенную бильярдную в загородном доме, владельцем которого был Дукэ Симадзу.

Учениками Уэсибы были высокопоставленные военные и морские офицеры, аристократы и состоятельные бизнесмены. Многие из этих учеников приводили тренироваться своих дочерей, так что в додзё обычно присутствовали и женщины. Уэсиба поражал воображение видавших виды токийцев. Однажды на военной базе он сражался с целым взводом, в котором было около сорока человек, и разбросал всех по очереди в считанные секунды. Все больше и больше людей испрашивали разрешения учиться у него. Однако многим все еще трудно было поверить, что Уэсиба вообще существует.

Однажды один газетчик по имени Исии пришел на тренировку в додзё в Мите. Больше никого на занятии не было, и во время тренировки Уэсиба принес в зал копье. Он предложил Исии изо всех сил метнуть это копье в него: "Чтобы я мог показать тебе, как отражать такие атаки". Исии заколебался: "Что если оно все же попадет в Вас, и Вы погибнете? Здесь нет ни одного свидетеля, и меня просто обвинят в убийстве". "Не волнуйся, - убеждал его Морихэй. - Ничего не случится". Но Исии так и не смог заставить себя сделать это, так что испытания не произошло. Другие, впрочем, не особенно колебались, проверяя Уэсиба. Генерал Миура, ученик Сокаку Такэда и герой русско-японской войны (его грудь пронзили штыком, но он все равно смог отразить нападение множества вражеских солдат в рукопашной схватке), в поединке с Уэсиба провёл смертельную атаку, но быстро оказался на полу, лишённый возможности двигаться. Искренне извинившись за свою самонадеянность, Миура немедленно попросил взять его в ученики.

Ученики Уэсиба помогали сосдавать репутацию своему удивительному учителю. Женщины преисполнялись восхищения, слушая рассказы о миниатюрных девушках, обращающих в бегство опасных насильников. После того как самые невысокие и легкие ученики Уэсиба начали побеждать борцов сумо и мастеров дзю-до, последние устремились к Уэсибе, чтобы побольше узнать о его стиле будо. Вечно стремящийся к знаниям Дзигоро Кано, много слышавший об Уэсиба от своих учеников в Кодокане, попросил у него демонстрации его искусства. В октябре 1930 года Кано посетил временный додзё в Мэдзи-ро и был ослеплен выступлением Уэсиба: "Это мой идеал будо; это подлинное, настоящее будо". Кано неустанно объяснял своим ученикам в Кодокане, что ключом теории дзю-до является следующее: "Когда партнёр подходит, встречай его; когда он отходит - провожай его". Уэсиба говорил своим ученикам то же самое, и он практически продемонстрировал подобное мужество, независимо от применяемой по отношению к нему атаки.

После демонстрации Кано отправил Уэсиба восхищённое письмо и попросил его позаниматься с несколькими лучшими учениками Кодокана. У Уэсиба тренировалось множество воспитанников Кодокана, и часть из них даже полностью переключилась на Рю дзю-дзюцу Уэсиба, как когда-то называлось его искусство (ещё его называли Айки-будо). Один из них, Тэцуо Хоси (скончался в 1947 году), обладатель шестого дана в дзю-до, даже вернул свое свидетельство Кодокану, когда перешел к Уэсиба. "Я не чувствовал приложения какой-либо физической силы, - рассказывал он своим друзьям, - но постоянно оказывался растянувшимся на мате". Чрезвычайно целеустремленному в учебе Хоси однажды чуть не удалось застать Уэсиба врасплох. Уэсиба показывал ему некоторые базовые движения айки, и Хоси внезапно схватил его и попытался провести бросок. Уэсиба сориентировался во мгновение ока и нейтрализовал атаку. Он не был рассержен на Хоси - в конце концов, тот был опытным мастером боевых искусств, готовым воспользоваться любой слабостью противника, - скорее, Уэсиба был раздосадован тем, что позволил самому себе расслабиться. Из этого случая Уэсиба почерпнул очень важный урок: "Даже со своим учеником ты не должен распускаться и терять бдительность" (во время Второй мировой войны недисциплинированный и беспринципный Хоси тренировал свою технику на военнопленных и позже был осужден как военный преступник).

В 1931 году в районе Вакамацу-тё в Токио был построен постоянный додзё и жилые помещения для Уэсиба. В течение следующих десяти лет Кобукан ("Зал Величественных Боевых Искусств") превратился в кипучий центр бурной деятельности. Ранней весной в Кобукане несколько недель гостил Сокаку Такэда, но после этого пути Уэсиба и Такэда окончательно разошлись. Уэсиба начал принимать в Кобукан постоянных, живущих при школе учеников (учи-дэши), хотя и был весьма разборчив в выборе кандидатов. Потенциальному ученику нужны были рекомендации двоих хорошо известных Уэсиба покровителей, после чего он проходил не очень приятное собеседование с самим мастером. На таких обеседованиях кандидату предлагалось атаковать Уэсиба "любым способом", после его ученик неизбежно пролетал не меньше десяти футов по воздуху и шлепался на татами.

Из-за разборчивости Уэсиба число "внутренних" учеников в этот период никогда не было большим - обычно около десятка человек, живущих прямо в додзё, и ещё столько же из ближайших окрестностей. Говорят, что Кано сказал Уэсиба: "Вы поступаете очень правильно. Кодокан стал очень большим, и я уже не могу его контролировать". В Кобукане было также несколько примечательных постоянных учеников-женщин. Самой выдающейся из них была Такако Кунигоси (родилась в 1909 году). Она прославилась тем, что состязалась на равных с самыми крупными и сильными учениками-мужчинами, такими, как Риндзиро Сирата (1912-1993). Сирата, ути-дэси Кобукана, который обычно принимал всех претендентов, появляющихся в отсутствие Уэсиба, признался очаровательной мисс Кунигоси: "Мне никогда не встречался более трудный противник". Такако делала рисунки для первого руководства Уэсиба "Будо Рэнсю", которое распространялось в 1933 году в узких кругах (другая книга Уэсиба, которая называлась "Будо" и была иллюстрирована фотографиями, была опубликована в 1938 году).

Уэсиба стал учителем будо для элиты страны. Он преподавал во всех главных военных академиях Токио, давал уроки членам императорской семьи (сам Император не занимался боевыми искусствами, но его братья учились у Уэсиба) и часто ездил в Осаку, обучая там полицейских и военных. В Кобукане занималось множество богачей, и, кроме их внушительных пожертвований, Уэсиба регулярно получал от государства жалованье, сравнимое с окладами министров.

В конце 1935 года правительство вновь набросилось на Омото-кё, исполненное на сей раз решимости заставить Дэгути замолчать раз и навсегда и прекратить подрывную деятельность его последователей. Во время первой облавы было арестовано больше пятисот последователей Омото-кё; был выписан и ордер на арест Уэсиба. Хотя связи Уэсиба с Омото-кё ослабели после того, как он перебрался в Токио, он по-прежнему возглавлял ассоциацию Дай-Нихон Будо Сэн-ё Кай, основанные в 1932 году для поощрения изучения боевых искусств среди членов Омото-кё. Кроме того, несколько активных членов Сакура Кай, ультранационалистической группировки молодых офицеров, организовавших в 1931 году заговор, целью которого было свержение правительства, однажды использовали в качестве места своего съезда Кобукан. Подобные компрометирующие обстоятельства привели к тому, что ещё с 1925 года, когда Морихэй начал преподавать в Токио, за ним был установлен тайный надзор.

Уэсиба не был вовлечен ни в один из секретных планов, тайно разрабатываемых в его окружении, но все же офицеры департамента полиции Киото настаивали на том, чтобы его взяли под стражу. Когда происходила облава, он находился в Осаке, и, к счастью для Уэсиба, начальник полиции Осаки Кэндзи Томита (скончался в 1977 году) был одним из его учеников. Томита удалось упросить полицию Киото, чтобы они не арестовывали Уэсиба без более детального расследования, а другой его ученик, который был начальником полиции городка Сонэдзаки, спрятал Уэсиба в своём доме. В Токио зять Уэсиба Киёси Накакура (родился в 1910 году) сжёг на случай обыска все бумаги и предметы, связанные с Омото-кё, которые хранились в додзё и в доме Уэсиба. Накакура боялся, что его тесть придет в ярость, узнав об уничтожении свитков и других бумаг, написанных рукой Дэгути, но Уэсиба ничего не сказал ему, когда вернулся в Токио. Судя по всему, сам Дэгути заявил властям, что Уэсиба не был членом внутреннего ядра организации Омото-кё, и после напряженного периода неопределенности Уэсиба вновь смог вернуться к публичному преподаванию.

Существует множество фантастических рассказов об Уэсиба, относящихся к этому периоду, и самой невероятной из них является история "Испытания на стрельбище". Существовал безупречный свидетель этого поразительного случая, Годзо Сиода (1915-1994). Скептически настроенный Сиода не относился к пастве Омото-кё и всегда очень критически воспринимал все, что слышал об Уэсиба. К примеру, Сиода постоянно пытался застать своего учителя врасплох (что поощрялось самим Уэсибой). Во время долгих тренировочных атак Уэсиба вручил Сиоде свой железный веер и сказал: "Если ты сможешь ударить меня этим, когда я буду спать, я выдам тебе полноправное свидетельство учителя". Когда бы Сиода ни заметил, что Уэсиба задремал, он подкрадывался к нему и готовился к удару; но каждый раз, в самый последний миг, Уэсиба внезапно открывал глаза: "Сиода! Боги подсказали мне, что ты хочешь ударить меня по голове. Ты ведь не собираешься сделать что-то подобное, правда?"

Однажды на демонстрацию в Кобукан явилась группа снайперов. Когда Уэсиба узнал, кто они, он вызывающе заявил: "Я неуязвим для пуль". Вполне понятно, что стрелки были оскорблены и потребовали от него доказательства этого утверждения. Уэсиба согласился подписать письменное заявление, освобождающее снайперов от какой-либо ответственности в том случае, если он будет ранен или убит, и они договорились о встрече на военном стрельбище. Сиода уже не раз воочию убеждался в поразительных способностях своего учителя, но позже признался, о чем думал тогда: "На этот раз он зашел слишком далеко. Похоже, пришло время готовиться к похоронам Мастера Уэсиба". В день испытания жена Уэсибы умоляла его бросить эту затею. Уэсиба попросил её не волноваться и отправился на стрельбище с совершенно беззаботным видом. Там он спокойно встал у мишени, расположенной примерно в семидесяти пяти футах (23 метра) от стрелков. Когда снайперы прицелились и выстрелили, несколько из них немедленно свалились на землю, а Уэсиба, целый и невредимый, необъяснимым образом очутился позади них. Уэсиба объяснил поражённым зрителям, что они были свидетелями демонстрации силы айки.

Возможно, из-за того, что времена были такими беспокойными, Уэсиба нередко становился одержимым богами гнева. У него был взрывной характер, и подобные вспышки ярости устрашали самых сильных людей - каким-либо образом провинившись, постоянный ученик Кобукана проводил целый день с головой, преклоненной к полу в знак глубокого раскаяния. Однажды поздней ночью в додзё Уэсиба внезапно пришел в бешенство и начал неистово размахивать деревянным мечом; ученик отскочил в сторону и замер от ужаса, увидев, как Уэсиба отсек голову большой крысе, которая подобралась к пище, принесенной в жертву на алтарь додзё. Затем Уэсиба отругал своего ученика за непростительную невнимательность и леность. К счастью, вспышки гнева Уэсибы рассеивались так же быстро, как возникали, и он принимался успокаивать своих учеников: "Не принимайте близко к сердцу. Это были боги, выражающие свое краткое неудовольствие".

В 1938 году, после того как Морихэй избежал полицейского преследования организации Омото-кё, умер Кано, и Уэсиба стал главным учителем будо в Японии. Его ученики занимали многие высокие посты в правительстве и военных кругах. Кроме того, он стал тесно связан с японской администрацией Мантюкуо - марионеточным правительством, установленным в Манчжуриив 1932 году; Уэсиба часто преподавал там и в конце концов стал Первым Советником по Боевым Искусствам при правительстве Мантюкуо.

В 1937 году в Китае развернулись крупномасштабные военные действия, а в 1941 произошло нападение на Перл-Харбор (ходят слухи, что эта бомбёжка, спланированная Имперским Военным Флотом, была основана на принципе ирими-тэнкан Айки-Будо - захват инициативы и окружение врага, начиная с тылов). Говорят, что в 1942 году Уэсиба отправили с секретной миссией мира в Китай, в надежде, что благодаря своим обширным связям и высокому авторитету среди военных и гражданских лидеров, Уэсиба удастся достичь мирного соглашения между Китаем и Японией. К сожалению, все его усилия ни к чему не привели, и война неотвратимо неслась к своей ужасной развязке.

Война принесла Уэсиба огромное напряжение. Он выражал недовольство жестокостью и невежеством многих представителей вооруженных сил, а позже признавался своим ученикам, что испытывал отвращение к необходимости преподавания в Академиях шпионажа и военной полиции. Насилие и разрушения войны представляли собой полную противоположность задаче выражения цели истинного будо: воспитания и содействия жизни.

В 1942 году Уэсиба, воспользовавшись, в качестве оправдания, своей болезнью, оставил все государственные должности и переехал на свою ферму в Ивама. Участок земли в Ивама - деревушке, расположенной примерно в двух часах пути по железной дороге от Токио - Уэсиба приобрел еще в 1938 году. В течение всей жизни Уэсиба подпитывало, прежде всего, пребывание под бескрайним небом, прогулки вдоль океана или занятия среди горных вершин. Он не был горожанином и всегда тяготел к деревне, свежему воздуху и чистому образу жизни - особенно в тот период, когда ему приходилось жить в переполненном людьми и бетоном Токио. Уэсиба и его жена перебрались подальше от сражений, в небольшую хижину, выстроенную на его участке. Однако он был совсем не равнодушен к тем ужасным страданиям, которые выпали на долю всей Азии. Несколько раз за это время он был смертельно болен, как в прямом, так и в символическом смысле. Чтобы восстановить здоровье и приспособиться к условиям обновляющейся Японии, он начал заниматься тем, что ныне называют айки-до - "Искусством Мира".

МОРИХЭЙ УЭСИБА

БИОГРАФИЯ

В августе 1945 года Япония капитулировала. Хотя весь Токио лежал в руинах, Кобукан додзё остался невредимым благодаря героическим усилиям Киссомару, сына Уэсиба. Однако оккупационные власти запретили все виды боевых искусств и организация Кобукан была распущена. Уэсиба продолжал пребывать в уединении в Айки-Гарден в Ивама - занимался садоводством, молился и готовился представить миру искусство айки-до.

Обстановка в Японии после поражения в войне была зловещей. Многие бывшие ученики Уэсиба погибли в боях, а те кто выжил, были слишком заняты вопросами выживания, чтобы тратить силы и время на тренировки. В токийском додзё обосновались бездомные бродяги (говорят, что некоторое время это здание использовалось оккупационными частями как танцевальный зал). Но в 1948 году, когда Япония начала восстанавливаться, Уэсиба и его последователи вновь объединились и основали организацию Айкикай.

Вскоре был снят запрет на будо, и около 1950 года начались регулярные занятия айкидо. Во всём устанавливался новый порядок, и величественная точка зрения Уэсиба на айкидо как на не соревновательное искусство, воспитывающее духовное и физическое совершенство, была идеальным подходом. Уже через несколько лет после окончания войны началось обучение нового поколения целеустремлённых учеников, и в течение пятидесятых годов искусство айкидо было представлено всему миру; организационными вопросами занимались сам Уэсиба и его сын Киссомару. В первой половине того десятилетия японские учителя внедрили айкидо во Франции и на Гавайях, и уже к середине пятидесятых годов в токийском додзё постоянно занимались представители самых разных стран со всего земного шара.

Первая публичная демонстрация айкидо проходила на крыше одного из универсальных магазинов Токио в сентябре 1955 года. Это было достаточно примечательное событие, поскольку до этого Уэсиба отказывался выступать для публики. Это было правилом всех старых учителей. Когда Фунакоси отправил своего сына Дзиго назад, на Окинаву, для изучения специальных ката, местный учитель не начинал занятия, пока все окна додзё не были прикрыты ставнями. Подобным же образом, Хакудо Накаяма занимался специальными приемами с мечом в четыре часа утра, когда в додзё царил полумрак и никто не мог бы подсмотреть секреты мастера. Киссомару переубедил отца, сказав ему, что люди должны увидеть изящную действенность айки-до во плоти, после чего восхитительные выступления Уэсиба стали украшением многих демонстраций айкидо.

В отличие от Кано и Фунакоси, после которых осталось немного наглядных документальных свидетельств, существует множество фильмов, запечатлевших Уэсиба в действии, включая очень четкие фотоснимки, сделанные еще в 1935 году. В 1958 году Уэсиба снялся в документальном фильме под названием "Свидание с приключением", снятом двумя американскими операторами, а чуть позже, в 1961 году, он стал главным героем документальной ленты, снятой Японской национальной телесетью.

Уэсиба любил путешествовать и с удовольствием навещал новые додзё, образующиеся в подразделениях его школы во всех концах Японии. Но для его учеников, как до-, так и послевоенного периода, путешествие вместе с Уэсиба становилось настоящим испытанием. В поездке его спутник не мог расслабиться и потерять бдительность ни на секунду. К примеру, Уэсиба настаивал на том, чтобы его доставляли на вокзал по меньшей мере за час до отправления поезда. Иногда он мог отказаться садиться в поезд, поскольку "чувствовал, что что-то не так". Или же его спутнику, нагруженному поклажей и необходимостью покупать билеты, приходилось играть в пятнашки со своенравным и быстроногим мастером айкидо, который очень часто резко сворачивал туда, куда ему хотелось, - независимо от того, куда они направлялись, - и исчезал в толпе прохожих. У Уэсиба была ещё одна забавная привычка растрачивать все деньги вплоть до последней иены прежде, чем он достигал места назначения. Терпеливая жена Уэсиба обычно снабжала его спутника средствами, достаточными для покупки билетов, подкрепления сил закусками и напитками и других издержек, а также дополнительной суммой на всякий случай. Уэсиба каким-то образом всегда знал, сколько денег было у его спутника, и неизменно останавливался у каждого встречающегося святилища, чтобы сделать пожертвование. К концу путешествия деньги расходились без остатка.

Однажды Уэсиба зашёл в недавно воздвигнутый храм. Он приказал своему помощнику приготовить деньги для пожертвования. Однако после минутной молитвы Уэсиба повернулся к своему спутнику и сказал: "Спрячь деньги. Здесь нет бога". Действительно, этот храм был поставлен исключительно для привлечения туристов и у него не было органичной духовной связи с окружающей местностью.

В 1961 году Уэсиба отправился на Гавайи, чтобы торжественно открыть Айкикай додзё в Гонолулу. Он оставался на Гавайских островах в течение сорока дней, проводя занятия и создавая каллиграфические записи для местных учеников. Гавайи ему понравились, но он сказал своим ученикам: "Химикалии, которыми здесь поливают ананасовые плантации, разрушают окружающую среду. Попытайтесь добиться того, чтобы плантаторы не делали этого". По сравнению с неутомимой деятельностью и постоянным возбуждением довоенного периода, последние годы жизни Уэсиба были очень спокойными - он посвятил их исследованиям, молитвам и упражнениям.

Вот фрагменты последних заметок Уэсиба, касающихся айкидо:

"Айкидо - лекарство для больного мира. В мире царит зло и беспорядок, поскольку люди забыли, что все исходит из одного источника. Вернитесь к этому источнику и оставьте позади эгоцентричные мысли, мелочные желания и злобу.

Пока вы беспокоитесь о "хорошем" и "дурном" в окружающих, вы оставляете свое сердце открытым для злобности.

Проверка других, соревнование с другими, осуждение других ослабляет и одолевает вас. Ваш разум должен пребывать в гармонии с функциями Вселенной; ваше тело должно быть согласовано с движениями Вселенной; тело и разум должны слиться в одно и объединиться с деятельностью Вселенной.

В айкидо нет состязания. Настоящий воин непобедим, потому что он ни с чем не борется. "Победить" означает одолеть состязательный разум, в котором мы находим прибежище.

Приемы используют четыре качества, которые отражают природу мира. В зависимости от обстоятельств, движения должны быть твердыми, как алмаз; гибкими, как ветви ивы; плавными, как поток воды, и пустыми, как пространство."

К концу жизни внешность Уэсиба стала бесплотной, призрачной: белые одежды, седые волосы и мягкая белая борода. Его здоровье постепенно ухудшалось, но даже когда он был прикован к постели своим последним недугом, Уэсиба все ещё был способен призывать волшебную космическую силу, достаточную для того, чтобы разбросать во все стороны четырёх помощников, если они начинали обращаться с ним, как с дряхлым стариком.

Подобно Фунакоси, Уэсиба продолжал оттачивать техники своего искусства вплоть до самой смерти. Мастер айкидо ушел из этого мира 26 апреля 1969 года возрасте восьмидесяти шести лет.

Последним указанием, которое Уэсиба дал своим ученикам, стали слова:

"Айкидо предназначено для всего мира. В нём нет места ни личным, ни разрушительным целям. Неутомимо тренируйтесь, чтобы принести благо всем".

"Даже самый сильный из людей имеет ограниченную сферу силы. Вытащи его из этой сферы, и затащи в свою, и его сила рассеется."

О-сенсей Морихей Уэсиба или О-сенсей - основатель Айкидо.

Рождение

Морихей Уесиба родился 14 декабря 1883 года в Японии, в селении-храме Танабе, расположенном на 200 км южнее Осаки у подножия гор Кумано.

На тот момент в семье Уесиба было три дочки, и родители очень обрадовались рождению наследника.

Отец Морихея Йороку был успешным землевладельцем. Он был человеком крепкого телосложения и стойкой самурайской закалки, унаследовав эти качества от деда Морихея Кичиемона , родоначальника клана Уесиба, широко известного в Японии и славящегося невероятной мощью.

Мать Морихея Юки была родственно связана с кланом Такеда, одним из величайших самурайских семейств. Она была образованной и благочестивой женщиной.

Морихей родился преждевременно, был худым и слабым. Но, благодаря заботе родителей и старших сестер, он вырос крепким и здоровым юношей. С детства он много времени проводил на свежем воздухе, вставал с восходом солнца и, совершив поклонение святым местам родного края, занимался физическим трудом. Весной и летом Морихей ловил рыбу и плавал в заливе, а осенью и зимой совершал длительные прогулки по горам.

В шесть лет он пошел в школу, открытую при храме. Не проявляя особого интереса к учению Конфуция, он был полностью поглощен мистикой, экспериментами создания зрительных образов и медитативными методиками эзотерического буддизма школы сингон ("истинных слов").

Если говорить о характере Уесибы, то можно сравнить его с непредсказуемостью Тихого океана, недалеко от которого находилось родное поселение Морихея. Свободолюбие и упрямство приводили порой к вспышкам гнева и ярости, которые, впрочем, могли угасать так же быстро, как и возникали.

Юность

Став старше, Морихей много времени уделял физическому и духовному развитию. Чтобы укрепить тело, он занимался ловлей рыбы, обливался холодной водой, работал в порту грузчиком, принимал участие в состязаниях по армрестлингу и сумо. И это далеко не полный перечень его увлечений.

Будучи глубоко верующим человеком, Морихей регулярно посещал святые места и даже совершил паломничество в западную часть Японии к Тридцати Трем Священным Местам. Соблюдение ритуалов очищения в водах океана и водопадов было для него строго обязательным.

Мориеи Уэсиба с женой Хатсу Итогава (1937г.)

В 1896 году в возрасте 13-ти лет Морихея записали в среднюю школу Танабе, но вскоре он уговорил родителей перевести его в счетную академию. Здесь, благодаря аналитическому складу ума и ловким пальцам, он более года успешно исполнял обязанности помощника инструктора.

Окончив академию, Морихей получил работу в местном налоговом бюро в качестве аудитора, но, получив предложение с повышением по службе и переводом в Центральное токийское бюро, отказался строить карьеру дальше, не желая просиживать штаны до конца своих дней. Так, в семнадцатилетнем возрасте он бросил работу и присоединился к бунтующим рыбакам, выступавшим против сговора чиновников.

В 1902 году , по настоянию отца, девятнадцатилетний Морихей переезжает в Токио и открывает лавку по торговле канцтоварами. Но, несмотря на успехи в бизнесе, молодой Уэсиба увлекается Тэнсин Синьё джиу-джитсу и искусством фехтования Синкагэ и возвращается в Танабе. Здесь же он вскоре женится на Хатсу Итогава.

Морихей всегда стремился быть воином и проявить себя в ратном деле. И в 1903 году он оказался среди тысяч добровольцев. Однако первая же военная комиссия его забраковала - он был ниже ростом, чем предусмотренный допустимый минимум (1,55 м). Расстроенный отказом и не желающий сдаваться, Морихей принялся увеличивать свой рост. Он привязывал к ногам тяжести и часами висел на суке дерева, чтобы добрать недостающие ему 1,5 см. И как результат, спустя год он был назначен в полк, базирующийся в Осаке.

Прославился он среди сослуживцев и как обладатель необычной головы. В юности на протяжении ряда лет Морихей упорно отрабатывал упражнение по укреплению лобовой части головы, заключающееся в раскалывании каменных пластин, что не могло не отразиться на ее форме.

В часы досуга Морихей совершенствовался в боевых искусствах. Впоследствии он был принят в додзё Масакатсу Накаи в пригороде Осаки Сакаи, где изучал Гото-ха Яго Рю джиу-джитсу с мечом и копьем (в 1908 году Морихеи получил диплом наставника в этой школе).

По окончании войны в 1905 году Морихей был уже в первых рядах кандидатов в военную офицерскую школу, зарекомендовав себя как бесстрашный боец антигангстерского фронта.

В родной город Танабе Морихей вернулся в 1906 году , отойдя от военных дел. Продолжая изучать Гото-ха Ягю Рю, он практиковался и в некоторых элементах Кодокан Дзюдо в построенном отцом семейном додзё.

В 1909 году в возрасте двадцати пяти лет Морихей сильно увлекся весьма эксцентричной школой Кумагусу Минаката.

Экспедиция на Хоккайдо

После рождения дочери Матсуко в 1911 году в жизни Морихеи происходит ряд изменений. В то время приобретение недвижимости на острове Хоккайдо стало весьма перспективным делом, и он отправляется в эту северную провинцию с "разведывательной" целью. Довольный и

под впечатлением от увиденного, Морихеи возвратился в Танабе, где начинает набирать желающих отправиться на поселение на Хоккайдо.

Караван переселенцев состоял из пятидесяти двух семей и насчитывал восемьдесят четыре первопроходца. С помощью богатых родственников Морихеи нашел средства для спонсирования мероприятия, и 29 марта 1912 года отважные переселенцы, помолясь и простившись с прежней родиной, отправились на новую землю.

Только к 20 мая караван добрался до места предполагаемого поселения. Морихеи работал в поте лица с раннего утра до позднего вечера, стараясь вдохновлять своих собратьев, дабы те не теряли чувства уверенности в собственных силах ни при каких невзгодах.

К 1915 году ситуация наконец-то улучшилась и урожаи, выращиваемые нелегким трудом поселенцев, стали значительнее. Для дальнейшего развития экономики коммуны Морихеи предложил развивать коневодство, свиноводство и даже горное дело, активно помогал создавать систему здравоохранения и санитарии, а также образования.

Едва только в коммуне начала налаживаться нормальная жизнь, как сильный пожар 1916 года внес свои негативные коррективы, уничтожив около восьмидесяти процентов жилого фонда деревни (включая и дом Морихея) и унеся жизни трех человек. Катастрофа была, конечно же, ужасающей, однако Морихеи вновь своим самоотверженным трудом не позволил духу отчаяния и разочарования завладеть сердцами колонистов. Уважение и авторитет Морихея как безоговорочного лидера коммуны были подтверждены практически единогласным выбором его на пост главы деревенского совета старейшин в 1917 году .

Знакомство с Сокаку Такеда

Во время проживания на Хоккайдо судьбе было угодно свести Морихея с известным великим мастером Дайто Рю джиу-джитсу Сокаку Такедой (1859-1943) , одно упоминание имени которого вселяло в окружающих страх.

Мастер Дайто Рю Сокаку Такеда (1859-1943)

В феврале 1915 года во время поездки в Ингару Морихеи случайно узнал, что Сокаку проводит занятия в местной гостинице, и сразу же поспешил туда. Понаблюдав за впечатляющей демонстрацией техники и ловкостью хрупкого на вид Сокаку, Морихеи попросился к нему в ученики по Дайто Рю и остался там на месяц, позабыв обо всем на свете.

Впоследствии Морихеи тренировался вместе с Сокаку все свое свободное время, спонсировал строительство додзё и в конце концов предложил Сокаку остаться с ним на столько, на сколько тот пожелает. Практически каждое утро в течение двух часов Морихеи получал инструкции от Сокаку и помогал своему наставнику с утра до ночи во всем, в чем только мог: готовил пищу, стирал, делал массаж, парил в бане.

При случае Морихеи выполнял и роль дублера Сокаку в наиболее опасных операциях, что, конечно же, послужило отличной практикой и проверкой сил для будущего великого бойца, которого Сокаку видел в своем преуспевающем ученике. Морихеи таким образом научился противостоять врагам, стремящимся убить соперника.

После пожара 1916 года Морихеи затратил много времени и сил на восстановительные работы, хотя и старался все свободное время уделять тренировкам и поездкам со своим учителем на показательные выступления и уроки в различные области Хоккайдо.

Омотокё в жизни О-сенсея

В конце 1919 года из родного Танабе пришло печальное известие о тяжелой, смертельно опасной болезни его отца. И Морихеи со своей семьей, пополнившейся в 1917 году сыном Такемори , покинул остров Хоккайдо.

Однако до дома отца Морихей так и не добрался. По пути домой он заехал в Аябе и после недолгого пребывания там и беседы с Онисабуро Дегути - главой синтоистской секты Омото-кё - вернулся на Хоккайдо. Впечатление от этой поездки было настолько сильным, что он был сам не свой в течение нескольких месяцев, что очень волновало его домочадцев.

Весной 1920 года тридцатисемилетний Морихеи, его жена и двое детей, а также престарелая матушка отправляются в Аябе. Поселившись в небольшом домике, Морихеи начал активно участвовать во всех проектах Омото-кё, будь то строительные или сельскохозяйственные работы, а также религиозные службы, обряды, празднества, курсы по медитации, церемонии очищения. Он старался везде и во всем не уступать остальным членам общины. Морихей страстно изучал основы и принципы учения Омото-кё, а после того, как постиг утверждение, что искусство - "мать, дающая жизнь любой религии", занялся каллиграфией и стихосложением.

Вначале в общине Морихеи занимался боевыми искусствами в одиночку по вечерам, однако после того, как было сформировано военное подразделение Омото-кё, Онисабуро попросил Морихея, чтобы тот обучил будущих бойцов азам военного дела. Морихеи также не отказывал в занятиях другим членам коммуны, желающим закалить тело и дух.

Так родилось первое додзё Морихея в Академии Уесиба.
Дочь Онисабуро Дегути – Наохи - вспоминала, что Морихеи никогда не делал поблажек для девушек, заставляя их выполнять те же задания и упражнения, что и мужчины. Это было крайне тяжело, зато ни одна девушка не чувствовала себя ущемленной или униженной по отношению к представителям сильного пола. Морихей учил своих студентов главным образом приемам самообороны; боевые удары мечом и копьем отрабатывал по-прежнему сам.

Морихей Уэсиба со своим единственным выжившим сыном - Кисёмару

Открытие первого тренировочного зала Морихея в 1920 году было самым памятным и наиболее счастливым событием с начала его жизни в Аябе.
Затем в жизни великого мастера настала черная полоса. В этом же году умерли от болезни один за другим с трехнедельным интервалом оба его сына - Такемори, которому было три года и который родился на Хоккайдо, и Кунихару, которому было всего шесть месяцев от роду и который появился на свет уже здесь, в Аябе. 11 февраля 1921 год а было совершено первое гонение на Омото-кё.

Однако в июне 1921 года у Морихея родился последний и единственный выживший ребенок - сын Кисёмару . Бабушке Юки, матери Морихея, недолго удалось понянчить внука -- она умерла в начале 1922 года.
В конце апреля 1922 года в Аябе приезжает Сокаку со своей женой и десятилетним сыном. Появление такого задиристого и скандального субъекта пришлось явно не по вкусу Онисабуро. Да и сам Сокаку, будучи "человеком, пропитанным насквозь духом насилия и кровавой жестокости", отнюдь не старался скрыть свою неприязнь к Омото-кё. Покантовавшись с полгода в условиях весьма недружелюбной и чуждой для него атмосферы Айабе, Сокаку собрал вещи и покинул селение. После он еще несколько раз наведывался к Морихею, однако постепенно их дружба угасала, ибо Морихеи выбрал для себя совершенно иной путь познания истины, нежели тот, по которому шел великий мастер Дай то Рю. После 1935 года они уже больше не встречались в этом мире. В 1943 году Сокаку Такеда в возрасте восьмидесяти четырех лет ушел из жизни.

Великий Монгольский Путь

В начале февраля 1924 года Онисабуро со "строго конфиденциальным" заданием был тайно переброшен на территорию Китая. В этом вояже его сопровождал юрист

Матсумура, англоговорящий парикмахер по имени Нада, телохранитель-универсал Морихеи, а также импресарио Яно. Соблюдая все правила маскировки и конспирации, группа незаметно миновала транзитом Корею, которая в то время была оккупирована японцами, и добралась благополучно до Фентигана (нынешнего Шеньянга).

После долгих опасных перипетий миссия установления нового государственного порядка не увенчалась успехом. В конце концов их захватили в плен китайские власти и, изрядно поиздевавшись, депортировали группу Онисабуро.

В конце июля 1924 года экспедиция возвратилась в Японию в сопровождении военного эскорта.

Нельзя сказать, что Онисабуро сильно опечалился провалом его миссии по "утверждению царства небесного на земле". Да и его объяснения неудачи также были довольно незамысловаты: "Просто звезды не так расположились, и не более того". Морихею же было весьма не по душе то, что лидер Омото-кё откровенно используется различными политическими фракциями (может, лучше силами?) для достижения их меркантильных интересов.

И вообще, пройдя великим монгольским путем приключений, Морихей сильно изменился и стал по-иному смотреть на вопросы жизни и смерти.

Становление Айкидо

Весной 1925 года в возрасте 42-х лет Морихей почувствовал, что достиг духовного прозрения.

Адмирал Изаму Такасите услышал об удивительной технике Морихея и его учеников, особенно девушек, легко расправляющихся с пристающими к ним пьяницами и насильниками, в конце 1925 года. На организованном им в Токио представлении, куда были приглашены влиятельные особы того времени, Морихей демонстрировал в основном технику владения копьем. Относительно этого момента существует легенда в которой говорится, что Морихеи Уэсиба смог перебросить через весь сад 125 шестидесятикилограммовых мешков с рисом, поддевая их копьём, при этом не повредив ни один мешок.

После этого выступления Ямамото, будущий премьер-министр, попросил, чтобы Морихеи провел курс занятий во дворце Аояма с членами императорской семьи и их охраной. Но спустя неделю рассерженный дворцовыми интригами Уэсиба прекратил занятия и вернулся в Аябэ заниматься сельским хозяйством. И только через год весной 1926 года после повторной просьбы адмирала Такасита Морихеи вновь возвращается в Токио, остановившись у промышленного магната.
В октябре 1930 года в Меидзиро, Морихеи провел поединок с Дзигоро Кано , основателем Кодокан Дзюдо. Удивленный и восхищенный техникой великого мастера Кано сказал, что Айкидо - это идеальное будо - настоящее дзюдо. После этого мастер дзюдо попросил Учителя принять в обучение двух своих лучших учеников, и Морихей согласился.

Открытие нового додзё

В марте 1931 года Морихей открывает новое додзё под названием "Кобукан". Это место впоследствии станет "меккой" айкидо. Морихей лично отбирал каждого ученика из огромной массы желающих. Кроме прохождения теста будущим айкидокам нужно было иметь рекомендации

от двух влиятельных лиц. Одним из таких счастливчиков оказался Годзо Сиода , впоследствии создавший стиль Ёсинкан айкидо .

Летом 1932 года при участии Омото-кё было организовано "Общество продвижения и поддержки боевых искусств Японии" (Дайнихон Будо Сеньо Каи) во главе с Морихеем Уэсибой. Главное додзё находилось в Такеда, горной деревушке префектуры Хайого в переоборудованной, заброшенной пивоварне.

Распорядок дня в этом додзё:

Выступление во дворце

В 1941 году управление имперских дел пригласило Морихея провести показательные выступления айкидо. Незадолго до назначенного дня выступления у Уэсибы случился приступ. К моменту выступления он был очень ослаблен. Но даже в таком состоянии Морихей не отменил выступление. По дороге во дворец Учитель еле справлялся без посторонней помощи. Ассистировать должны были Юкава и Годзо Сиода , которые, глядя на своего учителя, сокрушались о том, что не стоит выходить в таком состоянии. Как только Морихей ступил на татами, необъяснимая сила наполнила его ослабленное тело энергией, и он полностью преобразился.

В первую очередь ассистировал Юкава, решивший атаковать в полсилы, делая скидку на болезненное состояние сенсэя. Но О-сенсей выполнил технику айкидо с привычным усилием, и рука незадачливого Юкавы сломалась. И Годзо Сиоде пришлось работать в качестве уке у мастера все сорок минут выступления. После этой демонстрации все трое оказались в больнице: сенсэй с болями в животе, Юкава со сломанной рукой, а Сиода весь в синяках и ушибах. Об этом случае упоминается в книге "Айкидо Сюгё: Гармония в конфронтации. Годзо Сиода" (Aikido Shugyo: Harmony in Confrontation. Gozo Shioda).

Вторая мировая война

В начале войны Морихей оказывал содействие народным движениям в защиту мира с Америкой и Китаем, но их сил было слишком мало в круговороте безумия войны.

Осенью 1942 года уставший от тщетных попыток добиться мира Морихей оставляет правление додзё сыну Кисёмару и уезжает в небольшое селение в Ивама, что примерно в 100 километрах от Токио на севере.

Морихей всегда любил простую жизнь вдали от мегаполисов, а занятие сельским хозяйством приносило покой и силу в сердце Учителя.
В начале 1935 года он планирует купить землю в Ивама, построить додзё и заниматься фермерством. К 1942 году Морихей полностью воплотил эту идею в жизнь.

В конце войны Уэсиба Сенсэй полностью восстанавливает пошатнувшееся здоровье и с новыми силами начинает распространять свое учение Айкидо – путь к гармонии.

Послевоенные годы

В 1948 году новое руководство страны разрешает распространение айкидо под эгидой "общества боевых искусств, служащих исключительно

мирным целям". Министерство образования Японии регистрирует федерацию айкидо.
В 1956 году на взор широкой публики представлена первая масштабная демонстрация айкидо. С этого момента об этом виде единоборств начинают узнавать во всем мире.
В 1961 году Морихей в первый и последний раз посещает США, заехав на Гавайи.
В 1958 году Морихей принимает участие в съемках документального фильма "Встреча с приключениями".
В 1961 году снимается в очень популярном в то время в Японии фильме "Король айкидо".
В 1964 году удостаивается личной награды от императора.
В 1967 году в Токио построено новое Хомбу-додзё, во много раз больше старого.

Последние годы жизни О-сенсея

В марте 1968 года в Ивама у Морихея случился серьёзный приступ. Но, несмотря на плохое самочувствие, Морихей выполнил молитву и отправился на ежедневную, последнюю в его жизни тренировку. Прямо из зала его забрала "скорая помощь". В больнице поставили диагноз - рак печени. Отказавшись от операции, Морихеи уехал домой, чтобы провести остаток жизни в близком и родном ему месте, под звуки доносящиеся из построенного своими руками додзё.

26 апреля 1969 года в возрасте восьмидесяти шести лет ушел из жизни великий мастер айкидо, непобедимый воин Морихеи Уэсиба, оставив в наследие своё учение. Последними его словами были: "А йкидо принадлежит всему миру!"