Интересные факты о предпоследнем руководителе ссср константине устиновиче черненко. Интересные факты о предпоследнем руководителе ссср константине устиновиче черненко Какое учреждение было основано а и черненко

Константин Черненко родился в 1911 году в крестьянской семье в Красноярском крае. Особых сведений о родителях не сохранилось. Известно, что отец его был родом с Украины, а мать умерла от тифа в 1919 году.

Трудиться Константин Устинович начал с малых лет, работал на зажиточных крестьян, помогал семье по хозяйству. По месту жительства окончил трехгодичную школу сельской молодежи.

Уже в 1929 году Черненко работал заведующим отделом пропаганды и агитации Новоселовского райкома ВЛКСМ. В 1931 году был призван в армию, проходил службу в Казахстане. Пограничный отряд, в котором служил Черненко, принимал участие в ликвидации басмаческих банд. В армии Константин Устинович вступил в ВКП(б) и был избран секретарем парторганизации погранотряда.

На партийной работе

В 1933 году, после службы в армии, он вернулся на родину и поступил на должность заведующего отделом агитации и пропаганды Новоселовского, а также Уярского райкома партии Красноярского края, позднее возглавил Красноярский краевой дом партийного просвещения.

В 1941-1943 годах был избран секретарем Красноярского крайкома ВКП(б), а в 1943-1945 годах обучался в Высшей школе партийных организаторов при ЦК ВКП(б). После окончания школы Черненко направили на работу в Пензенскую область, где он был избран секретарем Пензенского обкома партии.

В 1948 году Черненко перевели на работу в ЦК Компартии Молдавии. Он вновь работал заведующим отделом пропаганды и агитации. В ЦК он познакомился с Леонидом Брежневым. Это знакомство позже перерастет в крепкую дружбу, которая связывала их до конца жизни. В это время Л. И. Брежнев - первый секретарь ЦК Компартии Молдавии.

Работа в ЦК КПСС

Карьерный рост Черненко неразрывно связан с продвижением по службе Брежнева. После перевода последнего в ЦК КПСС туда же перевели и Черненко. За время работы в ЦК КПСС, за двадцать два года, Черненко прошел путь от заведующего сектором до члена Политбюро ЦК КПСС.

За все эти годы Черненко стал главным и незаменимым помощником для Брежнева. Через Константина Устиновича проходила вся почта, адресованная генсеку, многие решения принимались как от лица генсека, но исходили непосредственно от Черненко.

Со временем практически у всех сложилось впечатление, что Черненко - самый возможный преемник Леонида Ильича. Но после смерти Брежнева на этот пост было два претендента. Политбюро рекомендовало Черненко предложить на пост генерального секретаря Ю. Андропова. В результате Андропов был избран на пост генсека.

Генеральный секретарь ЦК КПСС

13 февраля 1984 года, после смерти Андропова, Константин Устинович Черненко единогласно был избран главой партии и государства. К этому времени он уже тяжело болел. Большую часть своего правления он провел в Центральной клинической больнице.

Некоторые историки и публицисты говорят, что реформы, начатые Андроповым, стали сворачиваться, но это не так. Многие начинания продолжились и даже значительно расширились. В первую очередь это коснулось борьбы с теневой экономикой. При Черненко стали чаще звучать слова о перестройке управления страной и всего хозяйственного механизма.

При Черненко начали реализовываться, но так и не были доведены до конца проекты: реабилитация , реформа школы, усиление роли профсоюзов. Начались разговоры о новой программе КПСС. Черненко восстановил в партии Вячеслава Молотова.

Константин Устинович Черненко умер 10 марта 1985 года. Все его правление продолжалось один год и двадцать пять дней. Он стал последним похороненным у Кремлевской стены.

В России наблюдается настоящая мода на «эпоху застоя», особенно возрос интерес к ее вождям. В первую очередь, конечно, к Леониду Ильичу БРЕЖНЕВУ, столетний юбилей которого отмечался в прошлом году. Константину Устиновичу ЧЕРНЕНКО уделяется внимания гораздо меньше, что отчасти и понятно - он скончался на посту первого лица страны, продержавшись там всего один год и двадцать пять дней. Тем интересней было пообщаться со вдовой Генсека Анной Дмитриевной.

Феликс МЕДВЕДЕВ, Фото из семейного архива сына ЧЕРНЕНКО

- Анна Дмитриевна, как вы познакомились со своим будущим мужем?

Я работала тогда в парткоме наркомата заготовок. В августе 1944 года нас разослали в районы и области страны. Перед отправкой с нами провел совещание сам товарищ Маленков. И вот в этой командировке, в Сергачском районе Горьковской области, я и познакомилась с командированным туда Константином Устиновичем. Между нами завязалась дружба, и, когда мы вернулись в Москву, встречи наши продолжились. Ходили в театры, в кино, на концерты в зал Чайковского. Мне тогда был 31 год, а Константин Устинович на 2 года меня старше. Вскоре мы поженились.

Помог Белохвостиковой

- Вы первая жена Черненко?

Нет, от другого брака у него была дочь Лидия Константиновна. Я подружилась с ней, и наше общение и поддержка друг друга продолжаются до сих пор.

- Я слышал от кремлеведов, что генсек Черненко был «тишайшим» и добрым человеком...

Да, он был исключительно добрым. Мне запомнился случай, когда к Константину Устиновичу обратилась чета наших известных кинодеятелей - Белохвостикова и Наумов - с просьбой помочь с квартирой. У них случилось несчастье, кажется, кто-то в их квартире погиб, и они хотели переехать на новое место. Наташа переживала тяжелейший стресс. Они обращались в самые разные инстанции, но никто не мог им помочь. Они пришли к Константину Устиновичу, и он им, конечно, помог. У него черта была такая - если он мог чем-то помочь, то помогал, без всякой разной волокиты. - У Константина Устиновича были амбиции? - Какие амбиции?! Он шаг за шагом прошел все ступеньки служебной лестницы. Пионер, комсомолец, зав. отделом райкома партии. Ушел в армию, в пограничные войска, где его избрали парторгом заставы. Вернулся - и опять на партийную работу. Так дошел до секретаря Красноярского обкома партии. Мне после его смерти было больно и обидно, когда я читала в прессе, что, дескать, эти Брежнев «сделал» Черненко.

Да, одно время они вместе работали в ЦК партии в Молдавии, а позже именно Леонид Ильич порекомендовал Константина Устиновича в отдел пропаганды ЦК. Но это не фаворитизм, а нормальные рабочие отношения. Когда Леонид Ильич был Генсеком, он звонил Константину Устиновичу даже в часы отдыха домой. Давал ему поручения, советовался.

Учил Горбачева

- Говорят, что у Черненко были не очень хорошие отношения с Андроповым?

Мне кажется, что Андропов относился к нему с каким-то недоверием. И близости у них действительно не было. Встречались они лишь по необходимости, когда Брежнев приглашал по праздникам соратников на дачу.

Но когда Юрий Владимирович умер, Костя, по-моему, очень сильно переживал. Конечно, Андропов был очень умным человеком и руководителем высокого класса. Константин Устинович относился к нему очень уважительно, а Андропов к Черненко - настороженно.

- Он об этом прямо говорил Михаилу Сергеевичу?

Да, он прямо ему и сказал: «Рановато». Дескать, молод еще. В общем, я расплакалась, когда Черненко стал Генсеком. - А почему же так надо было переживать?! - Поймите меня правильно, для его здоровья это было тяжеловато. Хотя он говорил о том, что есть у нас молодые силы, которые потом могут стать во главе, но к ним надо присмотреться. Он болел воспалением легких, когда часто выезжал в командировки. То поломка с машиной, то еще что-то в пути, и он здорово промерзал. Да о своем здоровье он вообще не думал! Такая борьба шла кругом. На работу уходил с температурой. «Куда же ты идешь, ты же болен!», - останавливала я мужа. «Я не могу не пойти, людям же назначено». Константин Устинович работал по 14 - 18 часов в сутки.

О его назначении на пост я узнала по радио. Мы ничего не отмечали, ведь радоваться было неприлично: страна хоронила Андропова.

Лепил пельмени

Я беседую с вами, Анна Дмитриевна, в бывшей квартире самого Генсека. А где вы жили раньше? Как Черненко относился к бытовым неудобствам?

Долгие годы мы жили в небольшой, хотя и отдельной, квартире всей семьей, с детьми. Когда поженились, жили в коммуналке. Переехали в Москву, получили небольшое жилье. И так было все время. То, что ему выделяли, он не оспаривал и сразу соглашался. Положено - так положено.

- Была ли у вас отдельная машина? Пользовались ли вы разными кремлевскими льготами?

Семейную машину нам выделили, когда он стал Генсеком. Все последние годы он жил на даче за Барвихой, в Усове. Потом на даче в Огареве. А в магазины я ходила сама. Конечно, в цековских магазинах выбор продуктов был лучше. Но с Константином Устиновичем всегда были проблемы. Когда, скажем, ему полагался новый костюм, то с великим трудом удавалось его уговорить поехать на примерку. Всего костюмов у него было пять-шесть: летние, повседневные и праздничные. - Что Константин Устинович больше любил из еды? - Очень любил пельмени, мясо по-домашнему. Сам его и готовил на чистой воде. Получалось очень вкусно с картошкой. Я прошла с мужем целую школу лепки пельменей. Когда был жив его папа, Устин Демидович, то мы при готовке чинно, как на параде, выстраивались в ряд и делали до 400 пельменей. Один раскатывал тесто, другой его готовил, кто-то вырезал стаканчиком, кто-то клал фарш.

- Какова же была выпивка к этой прекрасной закуске? - Муж пил только по праздникам, коньяк или водку. Но много не пил. Пьяным я его не помню.

Отдавал зарплату

- Хочу спросить о зарплате. Какой он была, приносил ли он ее или откладывал на сберкнижку?

Зарплату всегда приносил всю, и ею распоряжалась я. Я знала, что и кому надо купить. Предпоследняя его зарплата на посту секретаря ЦК была 400 рублей, а когда стал генсеком, стал получать 600. Машина тогда стоила 3000. - Я слышал, что Черненко писал стихи, как и его коллега Андропов. Какие поэты ему нравились? - Очень любил Есенина, Некрасова, знал их наизусть. Любил так же Твардовского. Конечно, боготворил Пушкина и Лермонтова. Когда мы на отдыхе в Кисловодске гуляли по парку, он читал мне стихи «Выхожу один я на дорогу». Вообще наш брак был счастливым. Костя ни разу не обидел меня ни словом, ни действием. По его взгляду, по его первой реакции я понимала, что он чем-то недоволен, и старалась поправить дело. Мы все прощали друг другу. А вместе прожили 42 счастливых года. Общаясь с вдовой Генерального секретаря ЦК КПСС и членами его семьи, дочерьми Лидией, Еленой и Верой, а так же сыном Владимиром Константиновичем, я узнал, что вдова получает пенсию в размере 4000 рублей. Это с надбавками за рождение троих детей, за участие в Великой Отечественной войне, за диплом. Все материальные льготы для бывшей первой леди СССР отменены десять лет назад. Хотя до этого Анна Дмитриевна сама делала благотворительные взносы, скажем, для людей, пострадавших в Чернобыле. Она - единственная оставшаяся в живых жена-вдова-первая леди великой державы. По свидетельству некоторых людей из близкого окружения, в частности, художника Никаса Сафронова, до недавних пор она подрабатывала консьержкой. Сама Анна Дмитриевна на эту тему разговаривать отказалась.

КСТАТИ

Смерть Черненко

Вспоминая этот эпизод, М. С. Горбачев и Е. К. Лигачев не указывают, когда именно он имел место, отмечая лишь, что это было за день до заседания Политбюро. Д. А. Волкогонов, который имел доступ к протоколам Политбюро, писал, что М. С. Горбачев и Е. К. Лигачев проинформировали высший орган ЦК КПСС о своей встрече с К. У. Черненко 7 марта.

Почему важна эта датировка?

«Как потом рассказал Лигачев, Черненко выглядел «лучше, чем мы предполагали», обнаружил «ясный ум», намеревался скоро «вырваться» из больницы. То же самое подтверждает и Анна Дмитриевна, регулярно навещавшая мужа».

Из воспоминаний Е. К. Лигачева явствует, что во время этой встречи обсуждался вопрос о подготовке очередного пленума ЦК КПСС, а из воспоминаний М. С. Горбачева, что именно тогда окончательно было принято решение не выносить на него вопрос о научно-техническом прогрессе. Протокол заседания Политбюро зафиксировал также, что в ходе беседы с К. У. Черненко рассматривался вопрос о подготовке очередного партийного съезда.

Это свидетельствует о том, что хотя в начале марта К. У. Черненко был плох, но еще находился в здравом рассудке и был способен принимать решения.

На следующий день («за три дня» до смерти), видимо, накануне заседания Политбюро он позвонил А. А. Громыко и спросил: «Не следует ли мне самому подать в отставку?» Андрей Андреевич предложил ему не делать этого.

Если верить Д. Мэтлоку, в первых числах марта в Вашингтоне были получены сведения о смерти К. У. Черненко. Подобные слухи уже периодически появлялись и в СССР, и за границей. Но если до этого администрация США никак не реагировала на них, на этот раз (8 марта) Д. Мэтлок направил помощнику президента по национальной безопасности записку «о том, что, хотя последние слухи, по-видимому…, не соответствуют истине, все же отнюдь не преждевременно для президента решить, поедет ли он в Москву на похороны, когда придет их черед».

«За несколько дней до смерти, – пишет Е. И. Чазов, – в связи с гипоксией мозга у К. Черненко развилось сумеречное состояние. Мы понимали, что дни его сочтены. Я позвонил Горбачеву и предупредил, что трагическая развязка может наступить в любой момент».

В. Легостаев, опиравшийся на рассказ жены К. У. Черненко, писал, что Анна Дмитриевна регулярно «навещала мужа в больнице». «Приходила обычно после полудня, к чаю». «После полудня, к чаю» – вероятно, означает полдник, т. е. около 16.00.

Воскресенье 10 марта 1985 г. Е. И. Чазов почти весь день провел у постели генсека. «Утром, – вспоминает он, – в больнице меня по телефону разыскал М. Горбачев. Разговор не клеился, я лишь сказал ему, что вряд ли Черненко переживет этот день».

По утверждению Е. И. Чазова, «в три часа дня» К. У. Черненко потерял сознание и через несколько часов умер.

Между тем эта версия находится в противоречии с рассказом Анны Дмитриевны о ее последней встрече с мужем. 10 марта она тоже приехала к мужу, но не как обычно, «к чаю», а «в первой половине дня», т. е. до обеда или до 13.00–14.00. Что же заставило ее изменить сложившийся порядок? Оказывается, в тот день ее «вызвали в больницу ».

Когда она приехала в Кунцево и вошла в палату мужа, то «была поражена обилием врачей и самой сложной медицинской аппаратурой. Все тело умирающего было оплетено проводами и датчиками».

Это означает, что когда Анна Дмитриевна была у мужа накануне, то ничего подобного не было. Следовательно, резкое ухудшение его состояния произошло после ее предшествующего визита в ЦКБ.

К сожалению, имеющиеся в нашем распоряжение материалы не позволяют пока восстановить хронологию последнего дня К. У. Черненко.

До сих пор не поделилась своими воспоминаниями его врач Зоя Васильевна Осипова, о которой мы пока знаем только то, что она была женой сотрудника Отдела науки ЦК КПСС Владимира Иосифовича Осипова.

Столь же смутное представление мы имеем и об охране К. У. Черненко. Удалось установить фамилии только четырех сотрудников 9-го Управления КГБ, которые входили в нее: Дмитрий Васильев, Евгений Григорьев, Александр Солдатов и Маркин. Но кто из них 10 марта находился в ЦКБ и поделился ли кто-нибудь своими воспоминаниями об этом, пока неизвестно.

Когда в первой половине дня 10 марта Анна Дмитриевна появилась в палате мужа, Константин Устинович был в сознании и «ей позволили поговорить с ним ».

Вот как этот эпизод описывал с ее слов В. Легостаев: «Лицо и руки мужа были опутаны многочисленными проводами и трубками, они проникали в ноздри, краешки рта, ушные раковины. Пульсировали экраны мониторов. В волнении она приблизилась к нему, спросила: «Костя, что с тобой? Тебе совсем плохо? Совсем тяжело?». Из путаницы проводов и трубок он с трудом выдохнул: «Да». Она сказала: «Ты борись. Ты сопротивляйся». Задыхаясь и клокоча грудью, он снова отозвался: «Да». Подошли врачи и попросили ее уйти, потому что начинается консилиум».

После этого Анну Дмитриевну «вывели в коридор». «Пообещали позвать, как обычно к чаю , – писал В. Легостаев, – но позвали раньше ».

Когда Анна Дмитриевна вышла от мужа, она «заметила в соседней комнате лечащего врача Зинаиду Васильевну, обменялись несколькими фразами ни о чем. Потом Зинаида Васильевна ушла в палату. Через некоторое время вышла, подошла близко, сказала: «Анна Дмитриевна, Константин Устинович оставил нас».

Примерно так же писал и В. Прибытков: «Начался очередной врачебный консилиум. Но продолжался он недолго». Вскоре вышла лечащий врач Зоя Васильевна и, борясь со слезами, проговорила: «Анна Дмитриевна, Константин Устинович нас покинул».

Получается, что Анну Дмитриевну специально пригласили в больницу, чтобы она могла проститься с мужем. В связи с этим напрашивается предположение, что консилиум принял решение прекратить борьбу за жизнь генерального секретаря и отключил систему поддержания его жизнеобеспечения

Но дело не только в этом.

Если на заседании Политбюро, Е. И. Чазов уверял, что К. У. Черненко потерял сознание в три часа дня и только после этого умер, то из воспоминаний Анны Дмитриевны вытекает, что ее поставили в известность о смерти мужа уже к середине дня. В связи с этим заслуживает внимание свидетельство Д. А. Волкогонова, который имел возможность знакомиться с материалами президентского архива, что К. У. Черненко потерял сознание не «в три часа», а «в полдень».

В «Медицинском заключении» сказано: «Черненко К. У., 1911 года рождения, длительное время страдал эмфиземой легких, осложнившейся легочно-сердечной недостаточностью. Тяжесть состояния усугублялась сопутствующим хроническим гепатитом с переходом в цирроз. Несмотря на проводимую терапию, нарастали гипоксические и дистрофические изменения в органах и тканях. 10 марта 1985 года в 19 часов 20 минут при явлениях нарастающей печеночной к легочно-сердечной недостаточности произошла остановка сердца».

Итак, если из воспоминаний А. Д. Черненко вытекает, что ее муж умер днем, то, согласно медицинскому заключению, это произошло вечером. Чему же верить: официальному документу или же воспоминаниям?

Ответ на этот вопрос имеет немаловажное значение. Если К. У. Черненко умер днем, тогда получается, что Е. И. Чазов задержал информацию об этом факте на несколько часов, давая тем самым кому-то возможность использовать в борьбе за власть такой важный фактор как фактор времени.

Андропов и Черненко Классическая музыка, передаваемая по радио целый день с раннего утра до позднего вечера, стала для миллионов советских людей знаком приближения очередного «праздника похорон». Так называли это время школьники и студенты, отпущенные с занятий домой